– Да, за крышу балкона, – буркнула Валя.
Естественно, на первую ночь, пока никого не было, они устроились на кроватях.
– Да, выдался у меня денек, – ворчала Валя.
А Соня провалилась в сон тут же, как только легла.
Глава третья.
В пять утра раздался настойчивый стук в дверь. Валя сразу вскочила, а Соня, не пошелохнулась, доказывая, что ее не зря так назвали.
Валя открыла дверь, на пороге стояла семья: супруги лет тридцати и ребенок, по виду младший школьник.
– Здравствуйте, отрывисто сказал мужчина, – мы из Херсона. Вера Павловна должна была предупредить.
– Да-да, проходите,– Валя отошла вглубь коридора, пропуская гостей. – Вот это ваша комната, – показала она рукой на маленькую комнату, – располагайтесь, а я спать пойду. Разберетесь, что к чему, где ванна и где туалет.
– А кроватку для ребенка? – спросила женщина.
Валя почесала затылок, зашла в зал, пошарила по углам. Потом прошла в кладовку и выудила оттуда раскладушку и маленький матрасик. Разложила все это в зале.
Соня проснулась в семь утра, как обычно. Она никогда не разрешала себе валятся в кровати долго. Её очень обижали безобидные шуточки такого рода: «Ты Соня, значит, любишь поспать». И она даже в выходные вскакивала с постели рано.
– Ну, ты и соня, – съязвила Валя, сидящая в кресле с книгой.
– А сколько время, – Соня испуганно начала искать часы.
– Да время-то семь, просто я удивляюсь, как тебя наши гости не разбудили, – вздохнула Валя.
– Что уже приехали, – Соня пригорюнилась. Она не любила чужих людей, и спать на балконе ей совсем не хотелось.
– Херсонские, а из Николаева еще не прибыли, – не успела Валя произнести последнее слово, как в дверь раздался настойчивый стук.
– Накаркала, – проворчала Валя, и пошла открывать.
Туристами из Николаева оказалась молодая девушка, ровесница Сони и Вали и ее мама.
– Ой, как хорошо, что здесь девчонки молодые, – весело защебетала она, – меня Света зовут, а вас?
– Соня, – сказала Соня, проскальзывая в ванну.
– Валя, – ответила Валя, меняя простыни на кровати.
Захлопали двери, херсонские отдыхающие пытались прорваться в ванну, в которой крепко засела Соня.
Валя посмотрела на все это и вышла на лестничную клетку, немного подумала и нажала на звонок соседской двери.
Открыл заспанный Сашка. Валя толкнула его плечом и прошла на кухню. Села за стол и нахмурилась.
– Ты чего?– спросил сосед.
– Всю жизнь мечтала жить в общаге, – вздохнула Валя, – чего мне с ними делать-то теперь?
– А ты деньги взяла с них уже? – спросила тетя Люба, появляясь на пороге.
– Н-нет, точно, – Валя хлопнула себя по лбу, – тетка что-то говорила про деньги и почтовый перевод.
– Вот, – сказал тетя Люба, – поручила ребенку неученому такое важное дело. Скряга. Иди сейчас, возьми с них деньги.
– А сколько, – растерялась Валя.
Тетя Люба вздохнула, пошла в коридор. Зашуршала бумажками на полке, а когда нашла нужную, стала набирать номер, вращая со скрипом диск старого оранжевого телефона.
– Вера, здорово, я в любезностях не буду рассыпаться, сразу к делу, – загремел ее голос, – что Валюшке-то делать?
Потом начали доноситься всякого рода «ага», «угу».
– Добрая ты, Вера, ох, за разговор, кстати, вернешь мне по приезду, – сказала женщина и швырнула трубку на аппарат. Тот обиженно крякнул.
Тетя Люба вошла на кухню, держа в руках бумажку.
– Вот это возьмешь с Николаевских жильцов, – она ткнула своим толстым пальцем в верхнюю цифру, наклоняясь над Валей с бумажкой, – видишь, я здесь «Н» поставила, а это за Херсон, где буква «Х». Возьмешь сейчас деньги, и на почту. Херсон на недельку, но потом, может, продлит. Отправишь почтовый перевод вот по этому адресу.
