– Что? – я не верила своим ушам, и голос мой как-то резко вырвался из пересохшего горла. – Это же мои родители и моя свадьба! Они будут сидеть за столом рядом со мной.
– Ну, знаешь ли, вспыхнув, внезапно подбоченилась его мать, нам тоже не легко!
И без того стоявшие в глазах слёзы прыснули из моих глаз, и я выскочила с террасы в дом, а оттуда на парковку перед ним. Ветер колыхал прекрасные безмолвные кроны сосен и подгонял пожухшие хвойные иглы к моим ногам. Мелкие светло-серые камешки похрустывали под толстыми кожаными подошвами сандалий. Слёзы солёные, словно морские брызги, капали по моим щекам. Я стояла во дворике перед этим огромным домом и вдруг почувствовала яснее, чем когда-либо, что нахожусь в чужой стране совсем одна, и никого я здесь не знаю и даже не понимаю их. Но сил оглянуться на всё и проявить к себе честность у меня не хватило. А, может, я просто была девчонкой, решившей поиграть в семью? Откуда мне было знать. Вскоре он вышел из дома, и мы поехали обратно в Антверпен. «Все так и подумали, что ты просто устала. Тебе нужно отдохнуть», мягко погладил он меня рукой по плечу, но душа его уже тогда была холодна к моим печалям.
Глава 11.
Ужин перед свадьбой.
Накануне свадьбы приехали мои родители и мои дорогие любимые тёти.
Переезд на новую его квартиру состоялся за день до их прилета. Теперь я понимала всю спешку квартирного вопроса. Оказалось, что всё, что было куплено до свадьбы, в любом случае принадлежало тому, кто являлся владельцем. Несмотря на брачный договор, он решил вдвойне перестраховаться. Семейного гнезда, о котором я мечтала, никак не получалось – Д. вил лишь своё гнездо, в которое он меня просто пригласил. Это ужасно омрачало всю картину, но я ещё надеялась, что мы всё как-то сможем исправить.
Родители мои и тёти прилетели утром. Они остановились у нас. Квартира была полупустой с наспех собранной кроватью, с только что перевезённым старым диваном, круглым столом и стульями, со множеством нераспечатанных коробок.
Как я была рада видеть их! Как я безумно была рада видеть их! Но я боялась признаться, что сильно скучала по ним. Я не любила видеть слёзы в глазах матери, также как и не любила показывать ей своих слёз. И потом, стоя на пороге длительной разлуки с ними, я боялась полностью расстроить себя и признаться, что, наверное, совершаю ошибку…
Папа, человек тайги и сибирских просторов, пожал своей широкой тёплой рукой скрючившуюся напряжённую ручку Д. Тот как-то натянуто улыбался, поправлял время от времени свои аккуратные очки. Мама щедрым жестом руки крепко сжала его в своих объятиях, он чуть пошатнулся, заулыбался ещё шире и пригласил входить. Тёти тоже поздоровались с ним, но чуть сдержанней, он учтиво протянул им руку.
Однако первый конфуз не заставил себя долго ждать. К вечеру на ужин мы ждали его родителей, чтобы не знакомиться за свадебным столом. Завязался какой-то спор по выбору блюд и тут Д. неожиданно дико заорал. Все затихли и замерли в недоумении, он сорвался и ушёл куда-то.
– Что это? – спросил меня папа.
– Не знаю, ответила я, скрыв, что так орал он уже не впервые. Нервничает перед свадьбой.
– Смотри, а то, может, не надо выходить за него? – сказал папа. – Деньги у нас есть, пойдём в гостиницу и всё. Вернёшься с нами домой.
– Да нет, что ты.
– Ну, как знаешь. Но если что…
– Да папа! Что ты такое говоришь!
На этом наш разговор закончился, но первое впечатление о Д. у моих родственников сложилось не самое благоприятное.
