Море любви. Купаться запрещено - страница 21

С Алексеем — секс по телефону. Договорились, что я положу телефон на вибро-режиме в трусы, а он будет мне набирать. Лежит вот на коленях, вибрирует изо всех сил — раз десятый звонит. Неужели думает, что я могу таким способом удовлетвориться?

Бред.

Что там Юлечка? Или можно забыть о твоем увлечении?

Анна Федорова

От Берлина я в восторге! Словами не передать, да и некогда даже пытаться!

Юлечка с ума сходит, строчит сообщения пачками. У меня Миша из головы не выходит. Какая же я влюбчивая!

Сейчас выйдем на улицу и перестану думать о романтических увлечениях. Аня, тут потрясающе! А пиво какое вкусное! Я ведь его из-за Эммы полюбила. Как-нибудь расскажу.

Катя

Юлечка знает, что ты далеко, и не ограничивает себя теперь — на безопасном расстоянии изгаляется. Что за Миша? Симпатичный?

Забыла рассказать. У Лени рвет крышу. Если не беру трубку, сразу представляет, что я занимаюсь сексом.

Недавно была у Полины в гостях, чья симка у меня стоит в белом телефончике. Зависла с ней на кухне и про сумку с телефоном забыла. В итоге — куча пропущенных и сообщения с угрозами матом.

Дома вечером заикнулась про девичник — у подруги детства, Сони, свадьба скоро. Так он как разорался: «Будешь делать то, что я скажу!» Я взяла и ляпнула: «Ты вообще мне никто». Получила пощечину.

Потом бурно отношения выясняли, я в процессе его пнула. Хотела по ногам, а попала в живот. Озверела и как накинулась! Потом — долгий и нудный разговор на пол ночи. Такого наговорила — не знаю, как он не ушел после этих слов.

Анна Федорова

Совместная жизнь Ани и Лени перестала быть спокойной. Он сжирал себя подозрениями, она терпела тягомотину вечеров, чтобы с утра сбежать от выяснения отношений на работу. Леня не знал, как переключить внимание на себя, все его негодование выплескивалось через плохо контролируемую агрессию. А это не только отдаляло Аню от него, но и сближало ее с Алексеем.

Пока Аня пыталась сохранить тонкий баланс в треугольнике, Катя наслаждалась путешествием. Берлин пленял. Во многом благодаря тому, что с городом ее знакомил влюбленный в него житель.

С Эммой она познакомились в России семь лет назад, когда обеим было чуть за двадцать. Немка прилетела учить русский язык и судьба свела ее с Катей. Первая встреча вышла немного неловкой: Эмма еще плохо говорила по-русски, Катя по-немецки не говорила вовсе. Подбирая слова, гостья рассказывала о себе, но сильный акцент затруднял восприятие речи:

— Я есть беременна.

Катя смутилась. Почему на первой же встрече малознакомая девушка решилась сказать, что ждет ребенка?

— Ты беременна? — рисуя двумя руками соответствующий живот, вкрадчивым голосом переспросила она.

У Эммы дернулась бровь, ее мозг переваривал вопрос. Наконец она резко ответила, стараясь как можно отчетливо выговаривать слова на чужом языке:

— Я не беременна! Я из Бремена!

С тех пор прошло семь лет. Они регулярно встречались в России, Эмма теперь прекрасно говорила по-русски — с легким прибалтийским акцентом. Знакомясь, она говорила: «Знаешь бременских музыкантов? Я из Бремена». Больше про беременность никто не уточнял.

Катя с ответным дружеским визитом приехала впервые. Другая страна — другая жизнь, люди, культура, социальная реальность. Так много надо посмотреть и узнать! Знакомство началось со спального района, в котором жила подруга. Девушки общались за кружкой вкусного немецкого пива. Именно Эмма привила Кате любовь к этому напитку: пиво — это еда, пиво — это лекарство, пиво — это лучший в мире напиток. Сейчас же, помимо любви к пенному, их связывала международная дружба, расширяющая кругозор обеих.