Недовольно хмыкнув, гадалка смягчилась:
– Просто будь чуточку внимательнее. Они растут во влаге. У болота. Я их видела у подножья большого старого дерева, корни которого обвивают землю, как тысячи змей. – Заметив мой вопрошающий взор, она недовольно насупилась. – Это древо выделяется на фоне остальных, так что не потеряешься.
Женщина вновь затянулась табаком и, сощурив глаза, выдохнула дым через ноздри, словно стараясь меня напугать или заставить над чем-то задуматься. Голова начинала трещать от гадкого запаха дыма, окутавшего весь шатер, но у меня оставалось еще несколько нерешенных вопросов, на которые, как мне показалось, смогла бы ответить только Джун. Поэтому я не торопилась покидать ее жилище.
– Ладно, я схожу, – я нехотя согласилась на поиски чудо-травы. – Только перед этим вы можете ответить на несколько моих вопросов?
Ведунья в шерстяной накидке чуть заметно натянула уголки губ:
– Я попробую, – сладко прошипела она, словно кидая вызов. – Только не затягивай с расспросами: чем быстрее ты уйдешь, тем быстрее вернешься. И возможно, даже не вымокнешь.
Женщине не терпелось выставить меня на холод. Она вернула на место потрепанную книгу и, отложив в сторону деревянную трубку, машинально взялась помешивать гадальные карты. Набравшись наглости, я продолжила:
– Вы знаете что-нибудь про Аластора?
– Наверное, мне единственной здесь хоть что-то известно.
Я оторопела от такого искреннего признания, не зная, верить ли ее словам – Джун умела заинтриговать.
– Продолжайте, – я локтями облокотилась на стол, готовая к повествованию, рассматривая расплывчатый образ сквозь хрустальный шар.
«Пускай не поскупится на детали, а то не пойду никуда», – озлоблено екнуло подсознание.
Джун устало прикрыла глаза, погрузившись в воспоминания:
– Несколько лет назад этот старик приплыл на земли Согхата по морю. Правда откуда – загадка: такого произношения я нигде не встречала. Акцент иной и совершенно ни на что не похожий. Даже наша Мелани не столь страшно коверкала слова, сколько он поначалу.
– Вы с ним разговаривали? – с неприкрытым изумлением я подвинулась к рассказчице еще ближе.
– Пару раз я сталкивалась с ним на перекрестке, – ответила она. – Он поселился в нашей деревне, как только прибыл в Даултан. Знаешь, с виду такой непримечательный худощавый старик с выразительными серыми глазами. Может, все его и воспринимали как обычного старца, решившего прожить оставшиеся годы в спокойствии на морском берегу, но я сразу поняла, что здесь что-то нечисто.
– Что именно? – мысли не поспевали за языком. Может, внешне я выглядела спокойно, но в душе невероятно радовалась, наконец, получив нормальный и внятный ответ.
– Аластор вел затворническую жизнь – редко выходил. Почти ни с кем не общался. Только сидел у окна и присматривался к прохожим, словно чего-то выжидая, а вокруг него, как черные тени, летали духи, милая.
– Как, духи?
– Злые духи. Я же их вижу, – сказала женщина и горделиво выпрямилась в кресле. Ее обескураживающее заявление прозвучало крайне абсурдно, но я все же решила ей подыграть.
– И вы не рассказали об этом людям? – мой вопрос прозвучал не так твердо, как бы хотелось. – Почему?
– Я сначала подумала, что старик просто продал свою душу Азурис-Рей, и его твари смиренно ждали, когда тот отдаст концы, – прошептала гадалка и замолчала, вздрогнув от внезапного порыва ветра снаружи.
Шатер вновь накренился в сторону.
