Мора, став богиней смерти, изменила свою божественную энергию на мёртвую. Перед наступлением зимы ей достаточно было выйти в средний мир, чтобы природа начала увядать. Из-за этого она стала ещё более ненавистной для людей. Моя задача – укрывать снегом и защищать то, что должно пережить зиму.
Морок, обладавший магией такой силы, что мог обмануть даже Рода, сумел научиться создавать жизнь и выпустил в мир первых монстров, но оказался слаб чтобы создать армию. Боги поймали его и хотели убить, чем разозлили Мору. Зима тогда не кончалась более века, многие растения и животные погибли. Морока отпустили, и богиня вновь ушла в подземное царство. Но теперь она прониклась ненавистью и к богам, и к своему творению. Мора тоже начала создавать демонов и чудовищ.
Боясь, что Мора способна уничтожить мир, боги нашли способ обмануть Морока и усыпили Мору. Теперь богиня спит в подземном царстве, где её охраняет Кощей. Мороку же закрыт туда вход, и он в слепой ярости сеет хаос и разрушение на земле.
Мороз завершил свой рассказ и осушил кубок.
– Как же им удалось усыпить богиню? – тихо спросила девушка. Её потрясла услышанная история.
– Она выпила смесь мёртвой и живой воды и стала живым мертвецом. И приняла она эту воду из моих рук, – ответил Мороз, опережая следующий вопрос девушки. Горестная складка прорезала его лоб. Настя заметила переживания мужчины, встала с кресла и подошла ближе. Застыв на мгновение, она набиралась решимости, а затем взяла его за руку. Прикосновение было лёгким и неуверенным.
– Я не знаю, что Вы чувствуете, но уверена, что это правильное решение. Я очень благодарна Вам за всё, – произнесла Настя с тихой искренностью.
– Вот как? Разве ты не боишься меня? Разве я не Мор, прислужник Моры? Не бессердечный князь зимы? Не предатель своей создательницы? Я ведь чудовище в твоих глазах! – с надрывом воскликнул Мороз, и, как это часто бывает с пьяными, его слова выдавали давно забытые душевные раны, которые он пытался спрятать от посторонних глаз.
– Нет, теперь я Вас ещё больше уважаю.
Мор поднялся с кресла и, подойдя вплотную к девушке, наклонился, заглядывая в её голубые глаза.
– Только уважение, Анастасия? – едва слышно прошептал он.
Со дня происшествия в пещере прошло достаточно времени, и Настя тех пор старалась не приближаться к Морозу. В тот вечер, когда они оказались в тереме, в полутьме его комнаты рядом, девушке показалось, что он хотел её поцеловать. Даже от воспоминания об этом бросало Настю в дрожь, однако ей почему-то хотелось снова и снова пережить тот момент.
Она всё чаще стала исподволь поглядывать на хозяина дома, и от этого ей становилось не по себе.
Тоска по батюшке и Ване всё чаще накатывала на неё, заставляя хмуриться и молча страдать. Однажды Северин застал её плачущей и не отстал, пока не узнал причину. Рассказал ли он об этом Морозу, неизвестно, но тот начал бубнить, как старый дед, о том, что нужно чаще бывать на улице, и пытался уговорить Настю прокатиться с ним на санях. Ей было страшно даже смотреть суровому мужчине в глаза, не говоря уже о том, чтобы остаться с ним наедине.
Но когда Северин упомянул, что видел суженого девушки, её сердце пропустило удар, и она ясно осознала, что не хочет покидать терем. Не хочет расставаться с Морозом. Да, наконец-то она призналась себе, что влюбилась в него, как глупая дурочка.
