Так глубоко задумался он, шагая через двор с охапкой дров на груди, что сам не заметил, как перед ним возникла стена. Он оступился, а через секунду оказался на земле, звонко усыпанный поленьями.
– И как это понимать? – уязвленно прозвучало над ним.
Рэй медленно возводил взгляд. Изящные кожаные сапоги с невысоким роговым каблуком: мягкая кожа, искусная выделка и, с ума сойти, металлические пряжки! Надо отметить, что любое изделие из металла в этом мире вообще обладало какой-то фантастической ценностью. Заправленная в штаны белоснежная рубаха со шнуровкой на груди, затянутая кожаным поясом, выгодно подчеркивала талию, крепкую грудную клетку и выдающиеся плечи. Черты лица симметричны и красивы, легкие растрепанные волосы цвета пшеницы не касались плеч, а отсутствие укладки придавало образу моложавую небрежность и лихость. Молодой мужчина имел облик эталонного героя былин!
– Дождусь я извинений? – обратился он.
Рэй, давясь заиканиями, вымолвил, что просит прощения, но, только собрался задать вопрос, как благородные, светло-голубые глаза утратили интерес к никчемному кандальнику. Герой былин цыкнул и зашагал прочь, не дожидаясь заикающегося визави. Следом трусил молодой паренек с большим рюкзаком кустарного пошива на плечах. Этот мельком одарил Рэя каким-то уж очень брезгливым взглядом.
«Неужто и правда герой? – запоздало взволновался герой-узник. – Так и подумаешь, толкнули его».
Сегодня на пристани позади частокола вновь высились перепончатые мачты речной шхуны. Присутствие корабля не было чем-то необычным, этот швартовался каждые две-три недели, подвозя продовольствие, новых заключенных, а также гостей – редких коробейников, знахарей, странствующих монахов, распространяющих непопулярное в этих землях учение о некоем пророке, убитом солдатами старого княжества сотни лет назад, но почему-то до сих пор почитаемом, а также княжеских скороходов, привозивших документы судье. Гости прибывали в лагерь на правах вольных посетителей, квартировали в стольном доме и уезжали той же, максимум следующей лодкой. Однако Рэй осознал, что сегодня-то в лагере уж очень шумно из-за количества прибывших.
Получив тычку от сторожа, он собрал рассыпанные по двору поленья, но другой надзиратель, забавно окая, окликнул:
– Гой, Коновал! Оставь покамест дрова, вон те ящики надобно сносить до стольного дому, в клад за кухней. Обожди, сыщу тебе подмогу.
– Всё н-нормально, Митяй! – не без труда поднимаясь из приседа с ящиком на груди, ответил Рэй. – Справлюсь!
Он прошел в стольное здание по знакомому пути: направо, мимо кухни и далее до упора. Вошел в просторную кладовую, а внутри, сначала лишь краем глаза, увидел ее. И уже от этой случайности стиснулось сердце.
Цве́та теплой платины волосы, собранные на затылке в хвост, были единственной деталью, не сокрытой плотным коричневым полусолнцем. Этим словом называли длинную накидку с капюшоном, которая защищала от непогоды. Рэй уж замечал, что подобное полусолнце, за простоту кройки и удобство, носят очень многие гости. Девушка, подогнув под себя ноги, деловито сидела на большом сундуке недалеко окна. На руках у нее пачка листов, рядом восковая дощечка для письма, в которой она оставляла заметки. Прическа, движения и взгляд неуловимо отличали ее от местных, выдавая что-то знакомое, даже родное.
И тут Рэй чертовски занервничал. Он так ждал встречи с героями, с людьми из родного мира, да только сердце так и заметалось в груди, а голова враз опустела от мыслей. Пожалуй, с тем высокомерным красавчиком было б даже проще поговорить.
