Моря колыбель - страница 4



Двигаться навстречу воронью
Одному среди бескрайней степи.

Белый конь

Белый конь в тумане тихо бродит,
Ветки верб мерцают у реки.
Белой ночью белый пароходик
Подаёт негромкие гудки.
След разлук в душе молочно-белый,
И от камня – по воде круги…
Жеребёнок – милый, оробелый,
В неизвестность ночи не беги!
Даже птицы в белые одежды
Рядятся, и, выйдя из воды,
Тянут крылья, полные надежды,
Прячутся в прибрежные сады.
Мягкие, как лён, свои ладони
На глаза роняет мне рассвет…
Где-то на лугах пасутся кони.
И короче этой ночи нет.

Уроки плаванья

Отец стоит ко мне спиною,
Кричит с досадою:
– За мною!
Я страсть трусливых не люблю,
Капризных маменькиных дочек…
– Плыви!..
Мне б воздуха глоточек —
И я все окрики стерплю,
В холодной глуби погибая…
А под водою голубая
Рыбешка юркнула в траву…
И вынырнув, я по-собачьи
Барахтаюсь, смеюсь и плачу,
И все плыву, плыву, плыву…
Свисают мокрые косицы,
Немеют смуглые ключицы,
Слабеет тело, но река
Несет меня легко и вольно,
И усмехается довольно
Отец – и вот его рука!
О, счастье – заново родиться:
В воде плотвицею резвиться,
Над крышей ласточкой летать!
Проснуться утром солнцем алым,
К воде бежать ребенком малым,
Ромашкой в поле лепетать!

Юность

Родниковая радость,
Васильковая грусть.
Земляничная сладость,
Ветки тоненькой хруст.
Я губами срываю
Мякоть со стебелька,
Я восторг не скрываю
В кружевах сосняка.
И земля бесконечна,
И бессмертна душа.
Я юна и беспечна,
Воду пью из ковша.
В ненаглядное лето,
Где по пояс трава,
Уплываю, согрета
Солнцем, с чувством родства…

Ливень

Гром грохочет, тишина трепещет,
Птица в страхе кружит над гнездом.
Над соседней рощей ливень хлещет,
В свете молний одинок наш дом.
Как глотает жадно влагу вереск,
Как вздыхают стебли камыша!
Вслушиваясь в этот шум и шелест,
С музыкой слилась моя душа.
У природы свой оркестр, где скрипки,
Балалайки и аккордеон
Розовых бутонов будят свитки,
Слыша смех, переходящий в стон.
Я бегу домой в промокшем платье,
Где меня встречает мама: «Ах!..»
Этот ливень полон благодати,
Этот вечер свежестью пропах.

На волне беспечности

В сочетании мёда и горечи
Жизнь смакую, дышу и живу!
То слетаю на саночках с горочки,
То под парусом в море плыву.
Скоротечны мгновенья беспечности,
Но на фоне печали они,
Становясь продолжением вечности,
Наполняют сиянием дни.

Казачка

Поэту Владимиру Лория

Азарт веселья наполнял меня
И требовал горячего коня
И ветра, обжигающего щёки!
И музыки, гремевшей из садов,
Причастной к созреванию плодов.
– Я Вас люблю!
Пусть вслед летят упрёки!
Мне ни к чему надежная броня,
Вы всё равно поверите в меня,
Ведь ради Вас материки я сдвину,
Расплавлю вековую толщу льдов,
Чтобы звенеть ручьём на сто ладов:
– Я Вас люблю,
К Вам, как весна, прихлыну!

У костра

Жизнь случайна и неповторима…
Мы сидим у жаркого костра.
Тянут за собою струйку дыма
Донником пропахшие ветра.
Как меняет краски все живое,
Попадая в бешеный огонь!
Встряхивая гордой головою,
Красный куст заденет белый конь.
Он, гарцуя, смотрит взглядом кротким,
По веселым всадникам скорбя.
Он пришел сюда путем коротким,
И с надеждой смотрит на тебя.
Веет сокрушительною силой
И взлетает в языках огня!
Вслед ему тяну я руки:
– Милый,
Унеси на небо и меня!

«Тихо скрипнет половица…»

Тихо скрипнет половица,
За окном вспорхнёт птенец…
Здравствуй, матушка-девица!
Здравствуй, молодец-отец!
Вы меня не узнаёте,
Я во сне гляжу на вас.
Вас, как птица на излете,
Разбудила в поздний час.
Я о раму в кровь разбилась,
О прозрачное стекло.
Мне свобода полюбилась,