Мощь Великая - страница 26

А вот сегодня случился первый раз, когда Коврин покинул дом, даже не выпив кофе.

Слежку за Сашей Коврин уже пропустил, а до встречи с дочерью Крюкина была ещё уйма времени. Особенных дел не было. Можно было заехать в редакцию забрать гонорар, а заодно попробовать убедить Шарвунца поручить ему подготовить материал о сектах, тем самым преобразовать просьбу Нади в официальное, оплачиваемое редакционное задание.

Коврин в нерешительности потоптался несколько минут возле ракушки, хранившей в себе его «Мерседес» и, так и не открыв замок, махнул рукой и пошёл к метро.

Народу в вагоне было не так уж много, но сидячего места для Коврина не нашлось. Тем не менее, ему удалось устроиться довольно удобно: он встал около двери, облокотившись на перегородку спиной – это место для завсегдатаев метро считается самым удобным из стоячих. Добравшись с двумя пересадками до станции «Пионерская», Коврин вышел из метро и, несколько поблуждав уютными дворами, переступил порог офиса «Жёлтой пурги».

Шарвунец оказался занят, и Коврин прошёл к себе в кабинет. Помимо ковринского, в этой небольшой комнате ютилось ещё три стола, которые принадлежали ковринским же коллегам: Михаилу Шутину – пузатому, бородатому ленивцу, Николаю Дёмину – шустрому, доброму простачку и единственной в этом тесном коллективе женщине – Ирине Николаевне Шмаровой – толстой, добродушной, бездетной сорокапятилетней вдове, не потерявшей надежды дополнить свое женское существование мужской частью.

Войдя, Коврин обнаружил на месте только Шмарову.

– Привет, Ирина Николаевна!

– Привет, Лёш! Взгляни-ка на мои шедевры.

Шмарова подрабатывала в эротических изданиях иллюстратором, и вот сейчас перебирала листы со свежими пикантными картинками собственного исполнения.

Коврин подошёл, взял листы и стал разглядывать их, демонстрируя восхищение.

– Да, талант есть талант! Великолепно! Какие эмоции, какая страсть!

Шмарова довольно улыбалась.

– Это для «Голенькой клубнички», они мне контракт на год предлагают!

– Что ж, здорово, не продешеви только!

Коврин вернул картинки, уселся за стол и машинально включил компьютер, хотя ничего не собирался за ним делать.

– А мужики сегодня здесь?

– Да, с утра оба здесь торчат, обкурили всю комнату! – искренне возмутилась Шмарова, выпуская изо рта клубы табачного дыма.

– А сейчас где? Обедают?

– Ага, обедают они! Спорили всё, спорили и пошли пивом остужаться. В «Креветку».

«Креветка» – близлежащий пивной бар, довольно уютный и уважаемый многими желтопурговцами, включая Коврина.

– Пойду я тоже, кружечку с ними махну. Шеф всё равно занят… кстати, не в курсах: надолго ли?

– Какие-то заказчики новые приехали – думаю, это на весь день. А может, и ночью ещё продолжат переговоры свои.

– Понятно. Тогда я, пожалуй, пойду… в другой раз лучше заеду. Слушай, Ирина Николаевна, по старой дружбе, если шеф спросит, то я интересный материал накопал и по нему работаю, как смогу, так ему доложу, ладно?

– Хорошо, Лёш, спросит – скажу.

– Комп тогда выключишь, о’кей?

В «Креветке» было прохладно, уютно и немноголюдно. Коврин сразу увидел Шутина и Дёмина. Они сидели вдвоём за столом в самом центре зала. Шутин, развалившись на стуле, выкатив обтянутое клетчатой рубашкой пузо и размахивая курительной трубкой, вёл настоятельное вещание. Дёмин же сидел строго напротив, сложив руки на столе, как прилежный школьник, ссутулившись и свесив голову до упора подбородка в грудь – будто бы тонкая белая шея более не в силах удерживать такую тяжёлую ношу. Шея только иногда болтала головой – либо вертикально, видимо, в знак согласия с собеседником, либо горизонтально – выражая, похоже, таким образом несогласие. Но в основном шея покоила голову, принуждая её хозяина созерцать красную скатерть с рассыпанными окурками и очистками креветок. Шутин увидел входящего Коврина, махнул ему рукой и громко, густым баритоном воскликнул: