Москвичка - страница 3

В один из дней Пианино заговорило своим музыкальным языком.

В этот день к нам приехала в гости бабушкина сестра. Она была очень музыкальная. Играла на пианино, аккордеоне, гитаре, губной гармошке.

Она увидела эту красоту, и в нашей комнате зазвучала музыка. Она сыграла всё классическое, что помнила из детства, а потом полились «На сопках «Маньчжурии», следом они с мамой запели «Только раз бывают в жизни встречи», и судьба моя была решена. Девочка должна учиться музыке!

В детстве я боялась только гнева матери, не потому что за моим проступком следовало какое-то наказание, но она так молчала и смотрела на меня, что хотелось превратиться в невидимку или претвориться мёртвой.

Но был еще дом, которого я боялась ещё больше, потому что он не мог исчезнуть и перестать меня пугать, а встречаться мне с ним приходилось два раза в неделю по дороге на занятия музыкой.

В шестидесятые годы, мне сейчас кажется, практически все дети занимались музыкой. Кто-то учился играть на музыкальных инструментах, кто-то пел в хоре. Мне досталось фортепиано. Вот именно дорога на уроки музыки проходила через проходные дворы этого дома, который находился на улице Каляевской (теперь Долгоруковская) под номером 29.

Вы скажете, подумаешь дом. А вот и не подумаешь. Это был (да он и сейчас стоит) дом дореволюционной постройки, темно-серого цвета, с глухими дворами-колодцами. Он ловил меня в тиски своих проходов, наваливался темными стенами. Казалось, что вот-вот из черных подъездов выбежит черный человек и утащит меня, маленькую семилетнюю девочку, в черную-черную комнату… Надеяться на его пощаду не приходилось, потому что регулярно на моих глазах в его мрачных подъездах исчезали люди. Их забирали подъезды и никогда не возвращали, во всяком случае я этого ни разу не видела.

Я зажмуривала глаза, прижимала к сердцу папку с нотами и неслась пулей на встречу Каляевской улице, где были фонари, люди и автомобили.

Однажды меня пригласили в этот дом на день рождения. Желание посмотреть, что у дома внутри боролось со страхом перед неведомым. Любознательность победила. Я прошла двор-колодец, вошла в темный подъезд и замерла. Передо мной была лестница, похожая на лестницу, которую я видела в театре, а дальше большой, даже огромный красивый лифт, который останавливался не на этаже, а между этажами. На лестницу из квартир выходили круглые окна, вместо звонков какая-то штучка, которую надо было повернуть. Казалось, что из окон за тобой подглядывают невидимки, они ждут-не дождутся, когда можно будет схватить и утащить к себе такую красивую беленькую девочку (так бабушка говорила). Но всё обошлось. Меня встретила подружка, а потом её папа меня проводил домой.

Недавно я прошлась по дворам моего детства. Заглянула и в этот страшный дом. Страхи ушли, как ушло мое детство. Даже немного жаль.

Люди идут по свету,

Им вроде не много надо,

Была бы прочна палатка,

Да был бы не скучен путь…

Ю. Визбор

Какие прекрасные слова написал Юрий Визбор. Эту песню в семидесятые знал каждый от мала до велика. В походы ходили все: взрослые, дети, взрослые с детьми, студенты, рабочие, просто друзья.

В школе была секция туризма. Вел ее колоритный молодой человек лет тридцати по имени Андреич. Ковбойка, треники, борода и трубка, рюкзак, спальник и походный котелок – это, по-моему, было всё его имущество. Он обожал походы и нас, старшеклассников, мы отвечали ему взаимностью.