Мосты судьбы - страница 25

– Хён! – зарычал Рён, слизывая кровь. Джион смотрел исподлобья, всклокоченный, потирая ушибленный живот.

– Избив друг друга, мы ничего не решим! – выкрикнул он, на деле пугаясь того, что сотворил. – И, сам подумай, предполагалось, что эту роль исполню я! Ты хоть раз видел с моей стороны истерики по этому поводу? Нет? И не увидел бы! Но так вышло, что Юми я не интересен! План составляли вдвоем, да и ты был на все согласен, помнишь? Как сидели в темноте, в том детском доме? Помнишь?? Наши слезы, обещания еще не забыл? Так что ты ноешь теперь?

Смуглый Рён побелел как стена, пока Джион задыхался, перетряхивая его память. Не показал, насколько уязвлен словами, расшатан неопределенностью. Появилась тень сомнения на лице. Сделался вялым, поднял руку, уронил ее на колено.

– Они неплохие люди… – убито вымолвил. Так ли был прав тогда, в той темноте?

– Плохие, хорошие… – процедил Джион. – И мы плохими не были, а вон как вышло! Мой отец…

– Знаю, хён, – прошептал Рён, окончательно стихая. Утер струйку крови, стекающую по подбородку. – Знаю. Однако…

– Никто не заставляет тебя спать с ними! – Джион облизал пересохшие губы. Весь трусился, как эпилептик. Впервые у них случился разлад такого масштаба, вызвавший настоящую панику. А ведь знал, что Рён не подходит на роль соблазнителя: слишком глубоко вбиты в него моральные установки, и он отчаянно стремился избежать того, что им противоречило. Однако, вынудил его, а теперь не знал что делать; только уговаривать, наверное. – Намеков, слухов будет достаточно. Переругай их, перессорь. Ли Мин Мэй и На Му Хён до сих пор женаты, любят друг друга безумно. Неслась к нему среди рабочего дня через всю страну, только шины визжали. Так пусть он разочаруется в жене. Дочь возненавидит мать. Мы лишились семей, и я никак в толк не возьму, почему у того пса, который виноват во всем этом, она все еще есть?

Рён заторможенно ощупал голову, тогда Джион испугался еще сильнее. Того, что губой не обошлось. Но друг просто продрал пряди, вытащил на свет руки, испачканные в той же мере, что и минуту назад. Стало чуточку легче.

– Ты испортил мне джемпер.

На груди Рёна расплывались красные пятна, впитывались толстой пряжей. Странные кляксы уродливой формы. Будто не губу разбил другу, а зацепил сердце. Джион протянул руку, стараясь не смотреть на них.

– Вставай. Я постираю.

Рён прикрыл глаза и привалился к двери. Ноги распрямил, занял весь небольшой коридорчик. На поданную руку внимания не обратил, ушел в себя.

До чего он доковырялся в своих размышлениях, Джион так и не понял. Но бить его товарищ раздумал. Посидев так, тяжело поднялся, отряхнулся. Взялся за дверную ручку.

– Куда ты тащишься? – безнадежно скрипнул зубами Джион. Сунул руки в карманы штанов, уже не помышляя остановить Рёна силой.

– Подышу. Мне надо. Воздух и тишина. Никаких глупостей, вернусь скоро, не переживай.

Рён ушел из дома. В ночь, темную, как его самоуважение.

Ветер подхватил его сразу, как вышел на улицу, и потащил, подгоняя в спину, продувая насквозь одежду. Гудел проводами над головой, швырял горстями листьев, пытался оторвать его волосы. Рён брел куда-то, не разбирая дороги. Все думал, думал. То в одну сторону клонился, то в другую. Подбородок опух сбоку, трогать было больно, но упрямо вдавливал в него палец.

На секунду представил, как делает то, что ранее посоветовал Джиону: покупает билет в Кванджу и уезжает. Оставляет все как есть. Насладился глотком свободы. Которая мгновенно разбилась об обещание, данное хёну. Если б ситуация была безнадежна, так бы и поступил, но кое-что еще поддавалось пересмотру. Попробовать хотя бы обелить имя второго человека, упрятанного за решетку – это сделать он должен был. Получить доказательства того, что Мин Мэй подправила чертежи. Что проект принадлежал руке ее мужа, а никак не инженеру Вон У Раму, отцу Джиона. Спустя столько лет требовать нового рассмотрения дела было безумием, но они сделают это.