20 июня состоялись выборы. В Российской Федерации выборы проводились в 6 краевых, 49 областных, 5 Советов автономных областей, 10 Советов автономных округов, 1.720 районных, 1.001 городской, 375 районных в городах, 2.072 поселковых и 22.789 сельских Советов народных депутатов.
В выборах приняли участие 97.247.866 избирателей, или 99,96 процента.
За кандидатов в депутаты голосовали: в краевые Советы – 99,91 процента, в областные – 99,87, в областные автономных областей – 99,91, в окружные автономных округов – 99,85, в районные – 99,86, в городские – 99,85, в районные в городах – 99,85, в поселковые – 99,78, в сельские – 99,78 процента избирателей.
Если кто-то отказывался от участия в выборах, это рассматривалось как «ЧП».
Выборами в Орский городской Совет от начала и до конца занимался исключительно аппарат горкома КПСС. На основании контрольных цифр, полученных из обкома партии, составлялась «простыня», с клеточками-пустографками, куда вносили данные на предполагаемых кандидатов в депутаты. При этом нужно было соблюсти заданное соотношение коммунистов и беспартийных, мужчин и женщин, молодежи, представителей основных профессий и др. Этот пасьянс было составить не так-то просто. То не хватало женщин, то был перебор с коммунистами, то при попытке представить в составе депутатов представителя какого-то предприятия, нарушался «баланс» мужчин и женщин, и становилось больше чем нужно беспартийных и т. д. и т. п. Поэтому кандидатуры бесконечно менялись, были многочисленные звонки секретарям партийных организаций найти замену женщине, найти мужчину, но чтобы он был беспартийный и представитель основной профессии. И всё в том же духе.
А при этом потенциальные кандидаты в депутаты понятия не имели о том, что кто-то рассматривает их кандидатуру. Наконец «простыня» была заполнена, согласована с обкомом партии и начиналась избирательная кампания. И вот тут-то на собрании в каком-нибудь цехе секретарь парторганизации или по его поручению кто-нибудь из начальства или коллега по работе, «вдруг», предлагал выдвинуть кандидатом в депутаты Марию Ивановну Петрову, лучшую швею-мотористку. Голосовали единогласно. Никто не задумывался о том имела ли Мария Ивановна какие-никакие знания в предстоящем ей ответственном деле, сумеет ли она исполнять депутатские обязанности. В то же время такой метод отбора кандидатов в депутаты практически исключал попадание в их состав людей с сомнительной репутацией, как это сплошь и рядом происходит в «демократической» России 1990-2000-х годов.
Последние годы Брежнева, Андропова и Черненко были чередой смертей престарелых и больных руководителей страны. Людям было понятно, что они были не в состоянии хотя бы из-за проблем со здоровьем адекватно управлять партией и государством. Было понятно, что имеющиеся проблемы просто некому решать. Страна хотела перемен. Наступало время неопределенности.
Какие процессы происходили в обществе, и от чего они зависели, попытаемся разобраться вместе с Александром Зиновьевым, автором исследования «Русская трагедия. Гибель утопии». [1]
Он возвращает нас в далекие сталинские времена.
Сталин умер. Но в стране ничто не изменилось как непосредственное следствие его смерти. Те изменения, которые происходили в стране, были независимы от Сталина и его смерти. Они начались при Сталине. Формальные преобразования высших органов власти еще при жизни Сталина нисколько не меняли существа власти. После смерти Сталина они были ликвидированы, была восстановлена прежняя структура высших органов власти, что тоже не изменило ничего по существу.
