– Айда, поешь маленько. Суп сейчас разогрею. Горяченького-то хорошо, а то замёрзла совсем.
– Да нет, Лиза, спасибо. Какой суп, ничего не хочу. Ты меня положь спать куда-нибудь, чтобы он меня не нашёл.
– Ложись вон с девками на полати, к детям-то не полезет.
– Ладно, Лиза, спасибо тебе.
– Девки, ложитесь-ка спать. На полатях сегодня будете.
Мы с Людкой без споров полезли на полати, Евгенья пристроилась с нами. Только мама выключила свет, как в сенях раздался грохот. Открывать пошёл папа.
– Кто там?
– Яша, открой, это Леонид.
– Дак чё тебе надо так поздно-то? Завтра уж приходи.
– Ты што, соседу не хочешь открыть?! Я щас дверь вышибу к… матери!
– Ты не буянь-ка, заходи уж.
– Евгенья у вас?
Тут вступила мама.
– Да ты чё, Леонид, какая Евгенья? Ночь на дворе, мы уж спим давно.
– Врёшь! Только что у вас свет горел, я сам видел!
Леонид сидел на лавке на кухне и скрипел зубами. Мы все трое не дышали на полатях.
– Леонид, ты не матерись-ка, у нас девки спят, напугаешь. Давай, завтра приходи, мы с тобой выпьем, вспомним фронт.
– Ты мне, Яша, зубы не заговаривай, я знаю, что Евгенья у вас. Она на полатях лежит.
– Леонид, там Людка с Катькой спят.
Но Леонид уже поднимался по ступенькам. Мы завизжали изо всех сил.
– Ну-ка, ну-ка! Чё, драться с тобой, што ли? Не лезь, говорю, к девкам!
– Ладно! Ну, придёшь домой всё равно! Я тебе…
Леонид ушёл. Да… Встряска была что надо! Наш папа был человеком абсолютно мирным. Когда выпьет – потихоньку засыпает в уголке, и всё. Ему даже мама выволочку делала, что от него никакого веселья на празднике. А тут такое! Нас с Людкой ещё долго трясло. Евгенью переложили на кровать. Наконец все заснули.
– Пошли на каталках кататься!
– На Иванову гору?
– Ну да! Там уже все наши катаются!
Каталки были сделаны из узких металлических труб. У них были полозья, ручка и больше ничего. Каталки были легче, чем санки, и удобнее в обращении. Катались на них стоя. При необходимости можно было с помощью ноги ускориться или притормозить. Нижняя часть трубы, служившая полозьями, была раскатана до зеркального блеска. Каталка была у каждого своя. День был солнечный, морозный, снег на горе укатанный, плотный. Каталось хорошо, разгонялись до больших скоростей. В азарте спускались с горы наперегонки, сталкивались, падали, визжали. Укатали дорогу на Ивановой горе почти до ледового состояния. Домой пришли уставшие, голодные, мокрые от растаявшего снега и от пота.
Сегодня я летала во сне. Это было очень приятное и очень отчётливое ощущение. Летать было просто. Надо было просто захотеть куда-либо повернуть и летелось туда. Даже руками махать, как птица крыльями, не надо было. Надо было просто хотеть. Леталось всегда на высоте птичьего полёта. И всё, что было на земле, сверху виделось очень отчётливо. Такие сны я помнила в подробностях.
После второго урока нас – всю школу – неожиданно построили на линейку в спортзале. Необыкновенно торжественным и официальным голосом Дора Осиповна заговорила:
– Дорогие ребята! Сегодня, двенадцатого апреля тысяча девятьсот шестьдесят первого года, в Советском Союзе произведён запуск космического корабля с человеком на борту! Впервые в мире человек вылетел в открытый космос и вернулся на землю! Для человечества всей Земли наступила новая эра – космическая! И открыл эту эру советский человек – Юрий Алексеевич Гагарин! Ура!
– Ура!!!
Я, конечно, поняла далеко не все слова, которые говорила Дора Осиповна, но по её тону и по тому, что нас выстроили на линейку без предупреждения, было ясно, что произошло что-то очень-очень важное.
