Парень хмыкнул.
– Давай начнем с чего попроще. Например, тебе стоит звать меня Нэйт, а не Уоррен. Так меня все друзья зовут.
Я кивнула.
– Меня друзья сокращенно зовут Олли.
– Олли? – он поморщился. – Ну нет, тебе такое не подходит. Ты брата Говарда через себя перевернула. Какая ты Олли, Блэйк. Я буду звать тебя Ви.
– Ви?
– Ви, или Оливия. Но Олли это не твое.
– Ладно, – спорить я не собиралась. В конце концов, такая исключительность придаст правдоподобности нашим отношениям. – Так как насчет дня рождения, Н-нэйт?
– Седьмого июля, Ви. А у тебя?
– Тридцатого ноября.
Мы начали обмениваться простой информацией. Цвета, книги, одежда, любимая еда. Вот так запросто! Два совершенно не знающих друг друга человека, стояли в подсобке вместе со швабрами и рассказывали о себе.
Незримое расстояние между нами вдруг сократилось. Совсем чуть-чуть. От этого мы не стали друзьями. И упаси создатель, влюбленными.
Знакомые. Мы только что стали немного ближе друг к другу.
Я узнала, что Уоррен сидел на строгой белковой диете. В его каждодневный рациона входило три вида мяса. Он почти не ел сладости, но иногда выбирался и уплетал коробок пончиков – самой вредной пищи на свете.
Отец пророчил Уоррену карьеру Первого советника по темной магии. Считал, что герцогский титул должен перейти человеку на высокой должности в государстве, а не спортсмену. Даже если этот спортсмен добился высоких результатов.
Иронично, что о карьере Первого советника мечтала я, дочь того, кто проделал путь от солдата до генерала, а не парень из богатейшей семьи аристократов.
– И я не ем клубнику. Никогда. Запомни это. Ничего клубничного, – отрезал он.
– Почему? – категоричность с которой он это сказал впечатляла.
– Аллергия. Мне нельзя ее ни в каком виде.
– Настолько сильная?
– Смертельная и неизлечимая. Мама в детстве таскала меня по всему миру, чтобы избавить от этой напасти. Никакого эффекта.
– Это… Это неприятно.
– Да.
Нэйт оттолкнулся от стены. Он чуть склонил голову набок. На его губах заиграла хитрая улыбка. Мне это все не нравилось. Фигура у него внушительных размеров. Казалось, все пространство собой заполнил, а я в не самой выгодной позиции для приема. Прижата к стене.
– Так что никакой помады с клубничным вкусом.
В полумраке подсобки темные глаза Нэйта загадочно блестели. Он вообще был незаконно прекрасен в этот момент. Мне бы подумать о том где я и с кем нахожусь. Но видимо я слишком размякла из-за душевного разговора.
– Не беспокойся, я никогда не крашу губы, – с гордостью заявила я.
– Отлично.
Нэйт подался вперед. Его ладони уперлись в стену, заключив меня в ловушку. Он коснулся губами моих. От неожиданности я охнула, и Уоррен воспользовался замешательством. Его язык с легкостью проник в мой рот.
Я подняла руки, чтобы оттолкнуть парня. Но получила обратный эффект. Уоррен прижался ко мне. Вот же камень! И не сдвинешь его так просто.
Нэйт как ни в чем не бывало продолжал целовать меня. Он делал это с таким нажимом, будто мы были влюбленными, которые встретились после долгого расставания.
Я извернулась, чтобы разорвать поцелуй. Но Нэйт впечатал меня в стену. Его рука скользнула к моей талии, вторая легла на шею. От прикосновений по коже разбежались мурашки.
Странная волна трепета охватила меня. Тягучий жар растекся под кожей от груди к низу живота. Я вздрогнула от новых ощущений и неожиданно для себя ответила на поцелуй.
