Мой город – моя судьба. г. Новоуральск - страница 5
мой уголек горячий превратится.
Пока у жизни теплая ладонь,
распарываю, заново сшивая,
поддерживаю бережно огонь.
Зорюй, зорюй, моя душа живая!
НАТАЛИЯ ЧЕРКУНОВА
рисунок Михаила Чернобровкина
К Алтаю
Прикоснись ко мне радугой Света,
Буйством красок алтайской зари,
Мокрой галькой катунского брега,
Росной силой травы-муравы.
Поцелуй меня музыкой ветра,
Белым облаком синих вершин,
Звёздной россыпью ясного неба,
Терпкой горечью древних долин.
Озари меня светлой печалью,
Величавостью горной реки,
Изумрудно искрящейся далью,
Скрытой мощью священной горы.
Одари меня радостью встречи,
Вдохновением горним в пути,
Красотой поэтической речи,
Ясновидящим Оком Любви.
Запечатай уста мои Тайной…
Мужик
Поминки. Как водится, водка.
Супруги сидят, муж не пьёт.
Жене наливает немножко,
А сам даже в рот не берёт.
…Потом подвозил на машине —
Жена, две старушки и я,
И шёл разговор о судьбине,
О смысле житейского «я».
– «А я ведь не пью лет так двадцать…
Как бросил? Сейчас расскажу.
Устала жена гневом бряцать:
«Да, пей. Мочи нет. Ухожу…»
А надо сказать откровенно,
И сам я устал пьянью быть.
Пойду закодируюсь, верно;
День выбрал (с утра б не забыть)
Пришёл… Осмотреться бы надо,
Внутри что-то ёкает, дрожь.
Вдруг слышу: «Вот, доктор, зараза,
Я начал по новой… И что ж?»
Меня окатило волною —
Здесь тоже гарантии нет,
Открыта дорога к запою…
– «Да, что я, мужик или нет?!» —
Сказал, как отрезал, и дёру.
Жене – «Закодирован, мать!»
(открылся со временем, впору
не смог это дело скрывать)
Пить бросил, скажу, в одночасье,
Судьбе доказал, что «мужик»!
Мне много не надо для счастья —
Заядлый рыбак и грибник.
Эх, сколько друзей погубила
Страсть к выпивке… Жалко до слёз!
Ещё я читаю Ибн Сина*
И верую в Бога… Довёз.»
…Я вышла. Ничто не случайно.
Простой русский парень – «мужик»!
В нём Сила живёт изначально,
Такой за Россию – на штык;
Такой слов на ветер не бросит,
А если прозреет, навек.
Иваном Стотысячным, россы,
Зовётся мужик – Человек!
ВИКТОР КАЗАЧУК
«Город снова затих…»
Город снова затих.
Лишь огни вдалеке,
Но рождается стих
На тетрадном листке.
Он ещё не решён,
Не продуман вполне,
Обозначен лишь фон:
Диск луны в вышине.
Неба тёмный шатёр,
Уходящая высь.
В звёзд холодный простор
Устремлённая мысль.
И – душевный порыв,
И – свершенье стиха…
Час вечерней поры.
Ночь спускалась, тиха…
«Апрельский день склоняется к закату…»
Апрельский день склоняется к закату,
Лучами солнце тянется к земле.
Всё та ж дорога. Я по ней когда-то
Прошёл впервые… И в вечерней мгле,
Когда закат тускнел и растворялся,
А звёзды разгорались всё сильней —
Во мне далёкий голос отзывался
И память оживала в тишине.
Душа болела давнею разлукой
И слёз из глаз не мог я удержать,
Но мне поэзия протягивала руку,
Чтоб боль души умел я выражать.
И вот опять весеннее распутье,
В душе утихла память о былом;
Но, как и прежде, жизнь на перепутье…
Звезда мерцает в небе голубом…
«Ой вы, гусли мои, гусли, гусельки!..»
Ой вы, гусли мои, гусли, гусельки!
Гусли звончатые, многострунные,
Вы сыграйте-ка песню вольную,
Песню вольную, песню славную.
Песню нашей Руси – вольной вольницы,
Песню нашей Руси – славной матушки.
Пусть живёт она, не печалится,
Пусть пребудет всегда – да и славится!
«Луна плыла, едва касалась сосен…»
Луна плыла, едва касалась сосен,
И было в ней такое торжество:
Как будто мир, окрашенный под осень,
Являл для нас немое божество.
И видел я, как грудь твоя вздымалась,
Лился из глаз неотразимый свет,
А у меня… дыханье прерывалось,
Я что-то бормотал про лунный свет…
Похожие книги
