Уже не в первый раз услышав это нелепое слово, которое явно было в ходу у местных, лишь шумно вздохнула… И поняла, что настрой сбит, вдохновения нет и вообще, в душе полнейшая неразбериха. Черт! Да уж, вредная у меня профессия… И зачем я вообще полезла туда, где кроме всеобщего признания и больших денег есть навязчивые поклонники и связанные с этим проблемы? Как будто мне уже давно не двадцать и я ничего не смыслю в жизни! Молока что ли потребовать в нагрузку?
Хотя нет!
- Майкл, я сейчас одна кое-что спою, а ты просто послушай и скажи, что думаешь. Хорошо?
С подозрением прищурившись, хэдж кивнул и я, прикрыв глаза, затянула:
Выйду ночью в поле с конём,
Ночкой тёмной тихо пойдём…
Начав тихо-тихо, словно распеваясь, я вкладывала в песню не только душу, но и тоску по родине, которая именно сейчас хлестала через край. Словно прорвало… Словно накипело! И выплеснулось!
Пой златая рожь, пой кудрявый лён,
Пой о том, как я в Россию влюблён!
Под конец чувствуя, как по щекам катятся слезы, но не сбившись ни на полтона, я через силу вытянула последнюю ноту и закрыла рот. Молча встала со своего места, молча дошла до бармена и тихо-тихо попросила:
- Налей мне чего-нибудь покрепче.
На лице Дэйва не дрогнула ни единая мышца, зато передо мной тут же появилась стопка, наполненная прозрачной янтарной жидкостью, и я без раздумий опрокинула её в рот. Алкоголь обжег гортань, огненным комом ухнул в желудок, заставив выдохнуть напряжение, а перед моим лицом появился платок.
- Спасибо, - произнесла глухо, даже не повернув головы к подошедшему за мной Майклу, и аккуратно вытерла щеки, догадываясь, что косметика точно размазалась, но не рискуя вытираться наугад. – Пожалуйста, закончим на сегодня, я больше не смогу. Обещаю, завтра отработаю идеально и столько, сколько скажешь.
- Хорошо. – Хэдж, проявляя поразительную тактичность, не стал спорить.
И ни единого вопроса не прозвучало, пока мы одевались и шли на выход. Лишь на улице, грустно глядя на то, как снова начинается дождь, я почти ровно попросила:
- Мне нужна тетрадь для записей и ручка. Достанешь?
- Без проблем. Давай сразу зайдём, тут недалеко. Сама и выберешь.
Нужная лавка и впрямь оказалась неподалеку. Небольшой, но очень уютный книжный магазинчик торговал в том числе и канцелярией, так что проблем не возникло. Выбрав самую обычную толстую тетрадь в клетку и несколько простейших ручек и карандашей про запас, бессовестно порадовалась, когда Майкл оплатил мои покупки из своего кармана, но снова заговорила, лишь когда мы уже подходили к дому.
- Скажи, что ты почувствовал?
Не став уточнять, о чем я, словно всю дорогу только об этом и думал, Майкл заглянул мне в глаза и твердо произнес:
- Это было мощно. Так мощно, что даже сердце в какой-то момент защемило и мне показалось, что я понимаю. Не слова, но смысл. О чем эта песня?
- О любви к родине, - улыбнулась через силу, чувствуя, как снова щиплет в носу и давит в горле. – Прости, я пойду. Увидимся завтра.
- В десять, - отрывисто кивнул хэдж и не стал провожать до квартиры, оставшись на улице.
Не помню, как дошла наверх. Как доставала ключ. Как вошла…
В себя пришла сидя на полу, подпирая спиной дверь и плача навзрыд. Тоска по дому, родным и близким, которую я совершенно не ощущала в первые дни, накрыла меня с головой. Мне было физически плохо. До вымороженных внутренностей. До разодранных в кровь ладоней. Словно всё это время тоска копилась… Медленно, незаметно… Но неизбежно.
