Девочка услышала грохот и посмотрела туда, откуда, по ее мнению, доносился звук. Пошатываясь, в столовую влетел Гиреев, потерял равновесие на последней ступеньке и попытался ухватиться за гору металлических подносов, которые с оглушительным шумом повалились наземь. Вслед за ним плелся Олыбахин, держась за голову. Оба они являли жалкое зрелище. Замыкал торжественное шествие Меньшов, на губах у которого застыла не то улыбка, не то ухмылка. По нему невозможно было сказать, пил он или прислушался к голосу разума. Суворов так и не появился. Завтрак прошел в тишине, нарушаемой только вздохами тучной поварихи и постукиванием приборов о тарелки. Катерина не доела свою порцию. Она вышла из столовой и снова расплакалась.
– Я стала слишком слезливой, – вздохнула Кэт, – нужно взять себя в руки. Так больше не может продолжаться, сегодня ответственный день. Нельзя облажаться.
– Вот это настрой! Кучкова, да ты молодец! Не зря, ой, не зря, это самое, я тебя привезла. Ой, Катерина, не подведи, это самое… день-то важный, тут ты, это, права!
Оказалось, что утренние потрясения еще не закончились. Услышав голос тренерши, Катерина пришла в себя, но ненадолго. Не слишком уверенной походкой по лестнице спускалась Валентина Георгиевна, и, судя по ее речи, не только мальчишки разжились вчера спиртным.
– Да что же это такое? – Ужаснулась Катерина.
– Ты, это, давай, Катюха, соберись. Ты наша звезда. На тебя, это самое, вся… ик… надежда! – Произнесла Валентина Георгиевна, ободряюще, но чересчур сильно шлепнула Кэт по плечу и скрылась в столовой.
***
Разминка прошла как в тумане, чувство воды подводило, незнакомый бассейн был чересчур громоздким, имел восемь дорожек, а не пять, как тот, в котором ребята привыкли тренироваться. Дважды Катерина с размаху врезалась головой в бортик, и трижды чудом нырнула под руку плывшего дельфином Гиреева. Все утро ребята только хмурились и не проронили ни слова за все занятие. Гребки выходили вялыми, правая рука не доводилась до конца, а ноги… ноги отказывались работать. Полная координация превратилась в полную раскоординацию. Кэт пришла в голову мысль, что, возможно, алкогольные пары дошли до нее, и она тоже захмелела. Закупка оказалась мучением, а не спасением, и, выходя из воды, девочка была в даже худшем настроении, чем после завтрака.
Плыть ей предстояло только в одиннадцать утра, а потом аж после обеда, до этого шли младшие возрастные категории и заплывы на спине. Как ей хотелось тоже плыть на спине! Что угодно она отдала бы за возможность изменить дистанции. Прежний тренер понимал, что вольный стиль – это слабое место Катерины, и на спине она способна показать куда лучший результат. Жаль только, Валентина Георгиевна отказывалась это замечать и признавать. Кэт стало интересно, каким стилем плавала сама тренерша, когда была в расцвете сил. Она подумала, что стоит спросить об этом у Меньшова, но затем вспомнила, что дала себе слово не заговаривать с ним хотя бы до конца соревнований.
***
Тумбочка уходила из-под ног, вода казалась ледяной и пугала, точно внизу разверзлась пропасть, кишащая морскими чудищами, а не обыкновенный бассейн. Как в тумане Катерина взошла на стартовую тумбу, предварительно вяло помахав руками и потянувшись. Нет ничего страшного в том, чтобы прыгнуть вниз, нужно только наклониться, слегка согнуть колени, потом оттолкнуться изо всех сил и вытянуться вперед. Сперва в воду входят руки, затем голова, после – все тело натягивается в струну и ноги, позже всех оказавшиеся в бассейне, делают мощный толчок. Вот и все. Это пройденный этап. Делать старт их учили едва ли не с первого занятия. Сколько было Катерине? Шесть или семь лет. Значит, как минимум семь лет она умеет входить в воду по сигналу свистка. Ничего сверхъестественного. Со спиной еще проще – прыгнуть солдатиком, шагнуть вперед, в разверстую бездну, затем ухватиться руками за перекладину, упереться ногами в стену, подтянуться, спружинить… Элементарно. Только отчего такая дрожь во всем теле? Почему пальцы похолодели, а руки беспомощно обвисли, из-за чего в ногах появилась
