Я передумала расставаться с Вовой, испытывая счастье, когда он находился рядом. Мне было с ним хорошо и спокойно, я чувствовала, что рядом с ним жизнь складывается правильно.
Чтобы как-то освежить наши отношения, я начала вытаскивать его на всякого рода развлечения. Мы гуляли, ходили по магазинам и в гости к его друзьям. Сидели в кафешках, пробовали блюда разной кухни, и даже купили абонементы в солярий. Но вытащить его потанцевать или поиграть в бильярд было невозможно. Проведя с любимым неделю, я так и не решилась с ним расстаться. Более того, я решила прекратить свои шашни с Максимом, зная, что это будет тяжело.
Макс встретил меня на том же вокзале, откуда провожал. Было раннее утро, он ехал с ночной смены в баре, сонный, уставший и пьяный. Вид у него был грустный и болезненный.
Я обняла его и чуть не расплакалась:
– Я не смогла.
– Я это понял.
Почти всю дорогу до общежития мы ехали молча. Мне нечего было ему рассказывать. Добравшись до общаги, я пошла в свою комнату и попросила Макса не идти за мной.
Я не знала, что мне делать дальше. После поездки на север я поняла, что всё ещё люблю Вову и не хочу с ним расставаться. Но Макса я тоже никому не хотела отдавать. Мысль о том, что я его брошу, и он найдет другую девушку, была для меня невыносима.
Прошло некоторое время. Ничего не менялось. Макс продолжал вести себя невозмутимо по отношению к моей неопределенности. Я продолжала с ним встречаться. Мы вместе гуляли, ходили в кино, в клуб (чаще всего с нашими общими друзьями). Друзья всё видели и знали. Они тоже ждали от меня решения и выбора, потому что не могли уже смотреть на Макса, страдающего от моих непрекращающихся разговоров по телефону с моим моряком.
Вова продолжал звонить. Часто и подолгу мы общались, что снова начинало раздражать. Соседки по комнате меня осуждали за мои «походы» на два фронта. И мне самой было стыдно за это. Было очень тяжело морально. Я разрывала душу на две равные части. Но ещё тяжелее было выбрать одного из двух дорогих мне мужчин. Один дарил мне любовь, спокойствие и уверенность в будущем, второй – эмоции, привлекательную безрассудность и свободу.
Максу тоже было тяжело, когда я отвечала на Вовины бесконечные входящие звонки. Но каждый раз на моё «прости, скоро всё закончится», он отвечал, что я должна сама сделать свой выбор, и будет ждать, как я сама решу. Легко сказать… Кто бы мне подсказал, как нужно.
В отсутствие Вовы моя привязанность к нему угасала, и где-то в конце начале декабря я приняла решение. Я хотела расставить все точки над i до нового года, чтобы не тащить в новый год этот груз ответственности.
Это было моим долгом. Я понимала, что это сумасшествие не может продолжаться бесконечно, и всё зависит только от меня. Мысленно подготовив грамотную размеренную речь, я целыми днями повторяла её про себя и настраивалась на расставание.
Настал день икс. Я купила крепкую ягодную настойку, чтобы набраться храбрости, и пошла к своей подруге Лерке. Мне необходим был психологический настрой и поддержка.
Выпив половину бутылки, я набрала Вовин номер телефона и вышла в коридор. Сердце моё выпрыгивало из груди от страха, лёгкие сдавливало, руки тряслись, и, когда он взял трубку, обратного пути не было. Алкоголь мне не помог, дружеский настрой – тоже. Услышав Вовин голос, я как курица закудахтала невнятными, несвязными словами «нужно, расстаться, я тебя не люблю, больше, разлюбила, так бывает, любила и разлюбила, мы не можем вместе, я к тебе не приеду, забудь меня…»
