– Тань, что ты несешь? Я немного позже тебе перезвоню, – он сбросил вызов.
Разрыдавшись, я поняла, что несла полную чушь, вместо моей продуманной заранее речи. Ладно, на данный момент он хотя бы подготовлен…
Я пошла к Лерке, где стояла не тронутая без меня бутылка крепкого напитка.
– Ну как? Всё? – спросила подруга?
– Нет. Я начала верещать, как дура. Он подумал, что я не в себе и сказал, что перезвонит. По крайней мере, дело начато, и мне уже легче.
Сколько бы я ни пила и ни курила сигареты одну за другой, никакого расслабления не чувствовала. А может, сразу трезвела от переживаемого стресса. Мы выпили с Леркой ещё несколько рюмок, и, ещё более расслабленные, говорили о всякой фигне и ржали. В телефоне высветился «мой моряк». Я замолчала, меня опять затрясло… Лерка попыталась меня успокоить и настояла на том, чтобы я ответила. Я снова вышла в коридор.
– Алло!
– Тань, теперь объясни мне, чего ты там плела полчаса назад?
– Я тебя бросаю, – я отвечала уже более спокойно и уверенно, – Вова, я устала от отношений на расстоянии. Я устала от твоих бесконечных звонков, неоправданной ревности, и постоянных попыток контроля надо мной. Ты не даешь мне дышать, мне нужна свобода. Я так больше не могу… – наконец, потихоньку я вспоминала свою подготовленную речь.
– Ты пьяна?
– Да, я выпила для храбрости, прежде чем сказать тебе все это. Я больше ничего не хочу.
– Я тебе не верю. – Он бросил трубку.
Я не стала перезванивать. И для себя решила, что всё кончено.
С превеликим облегчением вернулась в комнату своей подруги. На душе было легко и даже радостно. Я не хотела думать о том, что сейчас испытывает мужчина, который утром ещё называл меня своей любимой маленькой девочкой, а сейчас получил удар под дых. Не помню, чем закончился вечер. Максима я не видела до следующего дня. Вроде бы, мы с Леркой и Барменом пили до поздней ночи, и я пошла к себе.
На следующий день я впервые за очень долгое время проснулась не от Вовиного звонка, а от шума соседок, собирающихся в университет. Когда я подала признаки жизни, Машка сразу поинтересовалась, где и в честь чего это я так нализалась.
– Я Вову бросила. – Не отрывая голову от подушки, ответила я. Девчонки опешили. Кто-то ухал, кто-то охал. Ольга вроде бы просто спросила «ну и как?»…
А я и сама не знала, как… Он не позвонил мне утром, он не звонит мне сейчас. Я боялась его звонка. Я боялась думать о том, что сейчас с ним… Я боялась, что будет со мной, потому что мне было невыносимо плохо, и выпитый алкоголь не при чём. На учёбу я не поехала. Целый день чувствовала себя никчёмной серой, пустой массой, периодически выходящей в коридор курить, пялящейся в пустой экран дисплея телефона и валяющейся в кровати.
Мне хотелось снова напиться, чтобы отпустило.
Вечером, когда девчонки одна за другой начали возвращаться из универа, все такие бодрые, свеженькие и веселые, я начала приходить в себя. Позже ко мне пришел Макс. Я ему все рассказала и, наигранно улыбаясь, притворилась счастливой, свободной девушкой, которая теперь без угрызения совести и стыда, может быть полностью его.
Через пару дней мне позвонила сестра. Я прекрасно понимала, о чём зайдет разговор, но избегать казни я не собиралась. Сестра всегда очень уважала Вову и ценила наши отношения. О существовании Макса она не знала, также как и все мои родные. Слава богу, в комнате я была совершенно одна – без Максима и соседок, поэтому спокойно взяла трубку.
