— Понятно. Ты сказал одна бабушка осталась. Это ты от нее тогда ехал?
— Да. Не хочет никак переезжать. Я ее по-всякому упрашиваю, но никак. Упрямая. Еле-еле уговорил хоть немного дом отремонтировать. Гонит всех мастеров, как только видит. Ей уже семьдесят восемь лет, а она по-прежнему на огороде целый день, еще и продает свой урожай. Как приезжаю, так все мои деньги лежат в полке. Вот как, по-твоему, ее заставить жить хоть последние годы нормально?
— Наверное, уже никак. Они так устроены. А почему самоед? — Венц кладет свою милую медвежью мордашку мне на ногу.
— Я его не выбирал. Для меня собака весьма болезненная тема. Мне ее друзья подарили чуть меньше месяца назад. Не могу же я ее вернуть. Пока вся эта дребедень с прививками и прочим, я не могу ее выгуливать, а он ссыт, сученыш, куда не просят. Хоть всю квартиру пеленками обложи.
— Ясно. Ничего, скоро подрастет, и снова вернешь ковер в спальню. Да, малыш? И никакой он не Венцеслав. Ужасное имя, а он красавчик.
— Весь в хозяина. Но так было написано в документах. А тебе какое имя нравится?
— Любое, но только не это. Хотя, если его называть Венечка или Венька, то так очень даже ничего.
— Я подумаю, — Саша забирает у меня пустую чашку и ставит на пол. Кидает собаке игрушку, а сам валит меня на ковер.
— Саша!
— Я ж ничего такого, просто позажимать и поцеловать.
— Я селедку ела.
— А я лук в шаверме. И ты, кстати, тоже. Все путем, — и смех, и грех. Он наклоняется ко мне и тянется к губам. Как только прикасается, я перемещаю руку на ковер и тут же отталкиваю Потапова от себя.
— Ну я же почти без рук, что не так?
— С прискорбием сообщаю, что я с рукой.
— В смысле?
— В прямом. У тебя медвежачий коврик немного мокроват, и моя рука тоже. Нюхать тебе ее не предлагаю. А вот в ванную меня веди.
— Вот же гаденыш, убью! — Потапов вскакивает с пола, хватает газету и начинает замахиваться на собаку.
— Саша, успокойся. Он не понимает за что ты его ругаешь. Это же случилось не сейчас. Отведи меня просто в ванную, пожалуйста.
— Прости. Может, ты и права.
Потапов провожает меня в ванную, и я мою руки. Забавный получается день. И со смешанными чувствами для себя, осознаю, что мне начинает нравиться этот самый настоящий медведь.
— Саш, все-таки отвези меня, пожалуйста, домой.
— Хорошо. Только не обижайся, если что не так.
— Прекрати.
— Что?
— Быть милым.
— Да это я так, специально, чтобы в постель тебя затащить.
— А, ну тогда понятно.
— На самом деле я пошутил. Если бы захотел, я бы тебя в первый день в машине разложил.
— Ясно. Отвези меня уже домой.
Едем молча домой, я изредка поглядываю на Потапова.
— Можешь смотреть сколько хочешь. Я не из стеснительных. Завтра я заеду за тобой после работы. Можешь пока обдумать наши планы на вечер, — констатирует он.
— Не наглей.
— Я уже вряд ли изменюсь, смирись, — машина останавливается, Потапов смотрит на меня в упор. — До завтра.
— Возможно. Пока, — открываю дверь и выхожу из машины. Через пару мгновений слышу, как хлопает дверь автомобиля и голос Потапова мне вслед.
— Стой. Машунька, ты про трусы не забыла?
— Не забыла, Мишенька. Уже плету.
— Я буду ждать, — гаденыш подмигивает мне, садится в машину и уезжает.
7. Глава 7
ГЛАВА 7
Не знаю, что на меня нарыл Потапов, но вряд ли он знает мое истинное рабочее расписание. Вот и сегодня с утра пораньше я поехала записываться на фитнес, а не на работу. Все равно первая запись только на одиннадцать утра. Решила — гулять, так гулять и наняла себе личного тренера. Просмотрела всех кандидатов и остановила свой выбор на симпатичном молодом мужчине. С таким будет стыдно халтурить и жрать по вечерам чипсы. Записалась на четыре раза в неделю по вечерам, так сказать, сразу после работы в бой.
