Понял он. Разве ему есть чем понимать?
– Не можешь выполнить – не обещай, обещаешь – делай, – просверлила я его пламенным взглядом, выглянув из-за двери ванной комнаты, и с чувством выполненного долга закрылась на защёлку.
Пусть ещё подумает. Ему полезно.
8. Глава 8
Иван
Она напоминала и мелкую собачонку, и раненую птичку, и вообще вызывала много противоречивых ассоциаций. Раздражала, бесила даже, но в то же время вызывала в груди какое-то жжение, похожее на умиление.
Будто я хозяин, а она мой питомец. Ну, можно пожурить и потрепать за ушами, но оттого, что ты будешь воздух сотрясать, ничего не изменится. Так животные заглядывают тебе преданно в глаза, и тут же делают пакость. Я знаю: у меня в детстве и юности кого только ни побывало в доме. И кошки, и собаки, и черепахи, и попугаи…
Мама мечтала стать ветеринаром, но у неё не срослось: вместо учёбы в институте она родила меня. Без отца.
В чём-то наши судьбы с Яном были похожи. Не могу сказать, что мне повезло меньше, но дворовые университеты я прошёл покруче, и это то, чем не всегда можно гордиться.
Мама поначалу подрабатывала, где придётся, а позже осела в зоомагазине. Позже, когда я уже встал на ноги, заставил её закончить институт.
– Вот ещё, – пугалась она и прижимала ладони к пылающим щекам. – Будут надо мной смеяться. Тётенька пришла учиться. Поздно уже, наверное…
– Никогда не поздно осуществить мечту, – твёрдо заявил ей я и за руку отвёл подавать документы.
Сейчас мама замужем. Работает в зооклинике отчима. Родила одного за другим вначале брата, а потом сестрёнку.
– Вот, итить, как бывает, – крякал дед и крутил худой шеей.
Он у нас суровый, немногословный. На орехи мне постоянно выписывал, пока я из одной крайности в другую шарахался.
– Видать в отца, шалапутный, – вправлял он мозги то ладонью, а то и ремнём. – Дочь у нас не такая. Нет бы в неё пошёл, ирод.
Бабушка старалась держать нейтралитет. Это она, а не дедовы крайние меры, вывела меня «в люди», за что я ей безмерно благодарен сейчас. Это она разглядела во мне всё то хорошее, что пряталось до поры до времени, вытянула наружу и исподволь сыграла знаковую роль в моём становлении.
При жёстком деде, очень мягкой маме, бабушка, что называется, была тем самым стержнем, который, когда надо, гнётся, но никогда не ломается. Вся наша семья держалась на ней – кирпичик к кирпичику.
В общем, вместо привычного зоопарка детства, я заполучил одну мелкую вредную девчонку, с которой понятия не имел, что делать. Одно понимал точно: придётся нянчиться, а я не знал, как. Ноль опыта. Поэтому я решил относиться к Сусанне, как к домашнему животному, и пусть простят меня те, кто осудит и не поймёт.
– Пойдём, я тебя накормлю, – поманил я её пальцем, как только она из ванной вылезла.
Я как бы смутно понимал, что её тревожит, но отмахивался и не особо верил собственной интуиции. Бред какой-то, если она стесняется. Как говорится, что естественно, то не безобразно. Но по всем прикидкам выходило, что интуиция права, а я не догоняю всех этих тонкостей девичьих нежных натур.
– Ты так и будешь за мной везде шастать? – огрызнулась Шуша. – Я у тебя ничего не сопру, можешь не переживать.
– Да я как-то и не волнуюсь, – попытался сдержать улыбку, но она ко мне как приклеилась: стоило этой девчонке только огрызнуться (да что там, просто рот открыть), как невольно я ловил себя на том, что не могу губы удержать на месте – так и лезут до ушей. – Можешь хоть всё отсюда вынести или разбить. Главное, по осколкам не скачи. В следующий раз могу не справиться с задачей. А попадёшь в больницу – тут же вернёшься домой, к папочке.
