Я хотела Егора до дрожи, до ломоты во
всём теле, но так же сильно я не хотела прикосновений вампирши с красными
ногтями.
— Не надо, — я оттолкнула её руки.
Егор отстранился, облил меня
презрительным взглядом и потянул Светочку к себе. Я отползла, наблюдая за
глубоким минетом в исполнении конфетки. В целом, всё как по методичке из порно.
Наведённый дурман от этой картины почему-то окончательно спал. Тело не получило
разрядку, огонь, бурливший во мне, доедал внутренности.
Ненавидеть Егора я не могла, легче ненавидеть
очередную Свету. Долго я так не протяну. Лера была права, нужно уходить. У меня
не получится ни смириться, ни
противостоять Егору, соседствуя с ним под одной крышей.
Когда-то я смогла адаптироваться к
приставаниям любовника матери. Будучи в подростковом возрасте, я не знала, как
реагировать, как себя вести. Первый раз, когда он зажал меня в кухне, я замерла
от ужаса, но всё же вырвалась, убежала в свою комнату и там тряслась от страха,
бессилия и беспомощности до прихода матери.
В моём поведении никогда не было
провокаций. Я не вела себя вызывающе при материном хахале, не ходила дома в
шортах и майках, только трико и футболка под горло. Я подспудно чувствовала
опасность. Опасность в его взглядах, в его якобы нечаянных прикосновениях, в
неуместных взрослых разговорах, типа «ну, ты же знаешь, как это бывает у
мужчины с женщиной».
Гораздо позже я поняла, что грязными
разговорами он развращал меня, подталкивал к краю, готовил почву для себя. Всё
это пугало, у меня началась бессонница, я боялась ночью идти в туалет,
представляя, как он подловит меня в тёмном углу. Я и днём старалась не
перемещаться по квартире, когда он оказывался один без матери.
Этот тип поселился у нас, давал матери
деньги, и она на всё закрыла глаза. Всё лето я проводила у бабушки в деревне,
хоть на три летних месяца дыша свободно, избегая посягательств взрослого
мужика.
Живя с матерью, я давила в себе агрессию
и страх. Межкомнатная дверь со щеколдой, которую мне помогла установить подружка
Маша, была единственной моей защитой. И хотя силы были не равны, я избежала
насилия, продолжила жить.
Я вырвалась из этого ада прежде, чем
маман рассталась с любовником. Мне казалось, что я переросла эту травму. Глядя
на пару, совокупляющуюся передо мной на кровати, я поняла, что это не так.
Маленькая девочка рыдала, глядя на то, как её парень страстно любит другую.
Сколько можно врать себе. Я его люблю, он меня – нет.
Отвернувшись от них, я сползла с кровати
– аэродрома, поправила задравшийся топ, вышла из комнаты. Отключать телефон не
стала, у нас с Егором много совместных дел, одним махом их не прекратить.
Стараясь не греметь, я вытащила чемодан
из шкафа – купе, окинула невидящим взглядом свою комнату, присела на кровать,
выбрала дешёвое бунгало, забронировала его, вызвала такси. За мной вдогонку
Егор не побежит, я знала его принципы.
Что ж, когда-то надо ставить точку.
Пора.
