Читать онлайн Тася Тараканова - Сафари к останцам

У меня случилось обнуление по всем фронтам. Полетел жёсткий диск на ноуте. Восстанавливать оказалось дорого, и я плюнула на это. Информация была раньше скопирована на запасную флешку хоть и не в полном объёме. В каком? Даже смотреть неохота. Горы инфы стали обременительным мусором, накопились, как в шкафу старая одежда. Стоит раздать, и рука не поднимается. Но когда всё случилось само собой, я равнодушно приняла изменения. Значит, так тому и быть.

Старая почта тоже полетела. Прошлое отваливалось от меня кусками, как налипшая грязь от сапог. Не хотелось смотреть в ту сторону, оно приносило одно разочарование.

Я бродила, как путница в тумане, потерявшая ориентиры. Отправила несколько сценарных заявок – синопсисов. Кто-то просил два листа, кто-то четыре. Без энтузиазма разослала по адресам старые заготовки. Что делать, чем вдохновиться, когда не можешь выдавить из себя ни строчки? Где-то бурлит жизнь, случаются встречи, горят глаза. У меня тихо, как в болоте. Даже лягушки не квакают, покинули заколдованное место.

За окном тянулась слякотная осень, два-три-четыре градуса тепла или холода, иногда мокрый снег, потом всё тает. Зима в этом году сильно задержалась, что случалось редко в наших краях. Она словно ехидная Подпевала вплела свой голос в моё тусклое настроение.

Съехали арендаторы из доставшейся от дележки имущества однокомнатной квартиры. После них требовалось сделать ремонт. Резко уменьшился доход. Новый сценарий (который одобрили, потом всё зависло), не принес ожидаемых дивидендов. Рекламная компания нового романа не сыграла существенной роли. Читателей не прибавлялось, как отзывов и продаж. Засохла даже фиалка в горшке на окне, которую я тщательно поливала.

Видимо, чтобы добавить дивидендов в копилку моей несостоятельности, позвонила сокурсница, с которой мы изредка общались. Ей хотелось похвастаться и сравнить наше положение в данной точке на шкале времени.

— Как успехи на ниве творчества?

Светлана знала, что я ушла с экономической должности, решив сделать хобби делом жизни и источником дохода.

— Пока не особо.

— На что живёшь?

— Сдаю в аренду площади, доставшие после развода.

— А у меня…

Дальше шли пространные излияния с перечислением всех благ и достижений успешной бизнес леди. Зависти не было, хотя Светочка, наверное, желала вызвать во мне греющую её сердце эмоцию. Но, увы. Возвращаться в прежнюю колею экономики и бухгалтерского учёта я не собиралась.

Скакало давление, которое я упорно не меряла, начала терзать головная боль и бессонница. Причина внешних катаклизмов таилась внутри. Я разуверилась в собственные силы. Плюс почти тотальное одиночество, с которым я и не думала бороться. Не хотелось ни общаться, ни заниматься спортом, ни готовить, ни писать. К ноутбуку себя хоть наручниками пристёгивай.

Из дома даже выходить неохота. Я чувствовала себя засохшей мухой, валявшейся кверху скрюченными лапками около холодного окна. Таких мух осенью сметали метёлкой в совок целыми горстями на даче и выбрасывали на улицу, потому что, если затопить и прогреть дом, мухи оживали и поднимались в воздух с низким назойливым гулом.

Ощущение собственной никчемности превратило меня в сонную тётку, то бродившую от стола до кухни, то валявшуюся на диване с мысленной жвачкой в голове. Вакуум заполнил пространство вокруг и внутри. Сын жил в Китае, нашёл работу по специальности в туристической сфере. Редкое общение с ним вносило какое-то оживление, но оно почти сразу угасало, как только заканчивалась связь.

Словно я шла, шла, упёрлась в невидимую стену и вдруг задалась вопросом. В чём смысл моего существования. Скуку и однообразие жизни раньше разгоняло воображение, придуманные миры. Герои вели меня к победам, неожиданные повороты сюжета будоражили ум. Сейчас же я бродила унылой тёткой, словно пленник в изоляции своей квартиры.

Желание признания стало на какой-то период маяком, к которому я стремилась изо всех сил. Хотелось, чтобы мой труд был оценён, вдохнул в меня второе дыхание, осветил путь вдохновением и счастьем. Возможно, я занималась делом, навязанным очередной иллюзией ума, а житейской мудрости и знаний у меня было меньше, чем в обычном дереве, прожившим полсотни лет.

Я старалась, работала, шла вперёд, и, казалось, что вот-вот за поворотом жизнь изменится, но дорога раскидывала передо мной очередное серое полотно, оставаясь безрадостной и скучной, и я снова возвращалась к прежним мыслям и мелочной суете.

Как живут люди? Как умудряются упорно бежать, идти, ползти к своей цели? Хотя бы лежать головой в сторону желаний.

Ночью я проснулась оттого, что из носа шла кровь. Включила свет в ванной комнате, добрела до умывальника. Долго смывала кровь и ждала, пока прекратится кровотечение. Утром обнаружила, что проснулась я, оказывается, не сразу. На простыне и матрасе образовалось приличное кровавое пятно, которое пришлось замывать в несколько этапов.

Надо было что-то менять. Мне требовалось разбудить спящую муху, выйти из состояния застоя, обнуления и спячки, кардинально сменить локацию, вспомнить свои безумные мечты и осуществить то, от чего можно ожить. Походом в лес здесь не обойтись.

Я набрала в строке поиска самый притягательный и самый страшный с точки зрения моих возможностей снегоходный тур к останцам на снегоходах. Цена высокая, но имелась заначка на чёрный день. Отвоевавшая свой кусок пирога, промахавшая крылышками почти полжизни муха, потерявшая всю энергию в этой точке пространства, решилась на экстремальный поступок, заполнила форму и отправила заявку.

Позвонил оператор.

— Да, еду одна. Права есть, но снегоход не водила. Вес 52 кг.

— Вы хотите ехать за спиной инструктора или члена группы?

— Да, это так.

— Хорошо. Пока мы решаем этот вопрос. Посмотрим, как наберётся группа. Я перезвоню.

Где-то наверху запустилась рулетка, покатился белый шарик по полю. Судьба сделает выбор за меня, главное не сдрейфить в последний момент. Я знала свою натуру, могла придумать тысячу причин, почему отказаться и не ехать.

Такие квесты жизнь предлагала мне не раз и не два. Что было бы, пройди я их до конца – неизвестно. В той точке, где я оказалась сейчас можно было только предполагать, чего я лишилась или приобрела. История не знала сослагательного наклонения. Я почти никогда не рисковала, слишком аналитический, на самом деле, пугливый ум не позволял совершать необдуманные поступки даже в молодости, просчитывая наперёд потери и приобретения. Жизненная позиция зайца, глядящая с ужасом в тёмный опасный лес.

Сомнения не заставили себя ждать. Поездка не гарантировала мне всплеск энергии и новые идеи. Скорее на горизонте просматривалось обморожение и боль в тазобедренном суставе. Нога всегда ныла на морозе.

Момент истины уже лопался мыльными пузырями в моём мозгу. Только беспросветная дура могла подписаться на такое. Каких перемен я ожидала от этого похода? Сколько раз иллюзии разбивались о реальность?

Ощущение предстоящего ужаса нарастало с каждым часом. Бессилие, бездействие и апатию не так просто изгнать из головы и тела. Нужно врезать кувалдой, чтобы что-то сместилось с застывшей точки беспросветной тоски и головной боли.

Позвонил оператор тура.

— Появилось место, можете бронировать.

Я судорожно вздохнула. Сердце запустило на всю катушку пламенный мотор. Верёвка отвязалась от причала, моя лодка качнулась на волнах и плавно устремилась в поток.

— Хорошо. Сейчас оплачу.

Я была не готова к изменениям и не буду готова никогда, пока не дам себе пинка. Самобичевание и страх выкрутились на максимум, но меня уже затянуло в реку под названием – сделаю это, пойду до конца. Сдуться, заныть, остаться в середине пути в какой-нибудь избушке, дожидаясь группу, всегда успею. Наверное, и такие индивиды попадались на маршрутах.

На каждый вопрос найдётся ответ, та истина, которая меня никогда не подводила. Я поеду туда, я хочу туда, мне нужно в место силы.

Предназначение поездки обозначилось чётко – вернуть муху в прежнее состояние полёта, пусть замедленного, на низких скоростях, но всё же. Дальше я не загадывала, знала – всё равно будет не так, как я себе представляю. Будет иначе, но в этом и страх, и прелесть, и жгучая тайна.

Открыть незнакомую дверь, войти трусливому зайцу в темный лес, полный опасных хищников. Грызть кору с деревьев, трясясь от страха, прислушиваться к шорохам, втягивать носом запахи, раскладывая их на составляющие, бежать, петляя от врагов. Очистить сознание, плеснуть адреналина в загустевшую кровь, разжать тиски со скованного унынием разума, зажечь фонарь и осветить путь в темноте.

Шагнуть в неизведанное и ощутить жизнь во всём её неизмеримом великолепии. Да-да, мечтать не вредно, записывая эти строчки в ежедневник.

На улице постоянно перепад температуры. От минус до плюс. Мокрый снег и замерзающий дождь, порывы ветра и гололёд. Столбик на уличном градуснике плавал около нуля, солнце не появлялось, словно вообще не всходило. Сероватый сумрак стоял весь световой день и переходил в длинную ночь. Ветер с завыванием бил по ночам в окно.

В такое время люди тянутся на юг, к морю, в беззаботное тепло, а я выбрала Северный Урал. Мало мне собственной безнадёги вокруг.

Я вышла погулять в лес. Аккуратно ступая по обледенелой тропинке, спустилась вниз по склону к маленькой речушке. Она обмелела, но ещё не замёрзла, стала тёмной и равнодушной, уже принадлежащей к царству холода и снега. Мне показалось здесь сильно пустынней, чем раньше. Речушка готовилась спать до весны.

Пройдя вдоль заросшей голыми прутьями низине около моих любимых серебристых тополей, я стала карабкаться вверх на своё любимое место с перепадами высот, с двумя небольшими лиственницами, могучими соснами и островком маленьких зелёненьких ёлочек.

Ветер со снегом били в лицо, я стремительно замерзала. Дальше по маршруту были кормушки. Насыпав белкам семечек, а голубям прямо на землю хлеб, пошла дальше.

Дети бросались снежками, пытаясь набрать снега на почти бесснежной земле, катались по обледенелому дну оврага, тянувшегося далеко вниз. Пора идти домой, я нагулялась.

— Ты с ума сошла? Это ж надо такое придумать, — сказала подруга Алла, — ты же мерзляка, вечно на холод жалуешься. Зачем тебе это? Проверку на прочность хочешь себе устроить?

Я разговаривала с Аллой по телефону таким несчастным тоном, словно меня везли на каторгу, и я передавала ей последние приветы.

— Сама не знаю…

— Ходи по своему лесу, хоть по пять кругов наворачивай. У вас такая красота. Свежий воздух, сосны.

— Ничего не хочу. Еле из дома выползаю.

— Может на гормоны провериться?

Я тяжело вздохнула.

— Если только по приезду. Я уже оплатила тур. Самый бюджетный и короткий.

Последовала долгая пауза. Алла, видимо, задумалась над проблемой.

— Короткий – это хорошо. У меня валенки есть. Надо?

— Уже купила. Светлые. Ничего такие.

Алла опять помолчала.

— Авантюристка ты, Маша. Поражаюсь тебе.

Я сама себе поражалась, если честно. И деньги жалко. Откажусь от брони, потеряю семьдесят процентов. Сейчас, немного остыв, я дрейфила невероятно. Алла только подтвердила мою мысль о том, что меня круто занесло. Жить в Сибири, жаловаться на длинную зиму и ехать туда, где ещё холоднее: целый день находится на улице, ночевать на каких-то заимках в общих комнатах, греться чаем из термоса на перегонах.