После вкусного ужина я уселся за стол и просмотрел несколько книг, находящихся в номере. В них рассказывалась история академии, магии, несколько книг по специальным предметам и парочка книг о религиозных верованиях. За письменным столом было достаточно удобно. Я отодвинул штору и посмотрел на улицу. Все те же огни, несколько студентов, бегущих обратно в корпус, фонтан, все еще светящийся, но уже не бьющий. Бухнувшись на кровать, я заснул в одно мгновение. Мне чудились детишки, бегающие по кабинетам, смеющиеся и улыбающиеся, и я, бесцельно бродивший по коридорам в тщетных попытках отыскать выход наружу.
Утро встретило меня с пением птиц. Ночью спалось крепко. В номере было тепло и свежо, ведь я оставил на ночь приоткрытое окно. Мне показалось, что за ночь я как-то усвоил полученную вчера информацию, но произошло это случайно, мимоходом, через сон. Я оделся, захватил с собой сумку с блокнотом и ручкой и направился в столовую. Перед встречей с Табатом не мешало бы перекусить.
Жизнь в академии будто застыла. Очевидно, по выходным ребята не стремились рано куда-то выползать. В столовой сидели несколько человек, лениво наслаждаясь завтраком. Налив кружку горячего чая, я уселся за столик возле окна и уставился на лабиринт из кустов напротив столовой. Неплохое место, чтобы затеряться с утра и поговорить с кем-то наедине. Стоит взять его на заметку. Интересно, хорошо ли оно просматривается с балконов? Я допил чай и вышел на улицу, чтобы исследовать лабиринт. Местами над зелеными лиственными стенами нависали такие же арки, только с цветами. Особенно удобно, что в некоторых тупиках стояли скамейки, но только в одном месте она была накрыта аркой. Это дело я смекнул и забрался на балкон одного из корпусов. К моей удаче таких мест оказалось чуть больше, чем мне удалось обнаружить при прогулке. Схему живого лабиринта я накидал в блокноте с пометками открытых скамеек и потенциального местонахождения закрытых зон с ними. Стоит спросить об этом месте у Табота.
Я отправился в правое крыло и поднялся на третий этаж. Табот сказал, что они с Власом проживают в комнате триста девять. Судя по времени, что я провозился в лабиринте, все уже встали. В крыле было довольно тихо, а по пути сюда я встречал на улице толпы студентов, выбравшихся на теплое солнце, пока холодная осенняя погода не взяла верх.
Я постучал в дверь. Из комнаты раздался чей-то вздох и скрип кровати, следом – голос Табота «я открою», и дверь открылась. Юноша поправил очки, приветственно кивнул и жестом пригласил меня войти.
Внутри все напоминало мой номер, но чуть скуднее. Столы попроще, окно поменьше, без занавесок, большой шкаф на двоих, односпальные кровати и прикроватные тумбы. Комната симметрично поделена на двоих. Кухоньки не было, да и сама комната по площади меньше. На левой кровати с растрепанными волосами длиной аж до кончика носа лежал на животе крупного телосложения юноша ростом чуть ниже Табота. Его золотисто-русые волосы закрывали ему обзор, но тот все равно уткнулся в какую-то книгу. Ни моего присутствия, ни звуков вокруг он просто не замечал, или же не хотел замечать. Черную мятую футболку не помешало бы давненько постирать. А лучше выкинуть, судя по обилию выцветших пятен и небольших рваностей, а вот спортивные штаны выглядели новыми. Совсем вразрез с футболкой смотрелись белоснежные носки. Он подогнул ноги, болтая ими в воздухе, чтобы не задеть подушку. Из-за прямых прядей просматривались широкие скулы и чуть сгорбленный нос. Ногами он шевелил как-то автоматически, будто запрограммированно, в остальном парнишку сильно увлекла книга. Даже волосы не помешали мне увидеть его большие поблескивающие глаза.
