Потом все резко
закончилось… Тело позади меня куда-то делось, как и спереди исчез незнакомец. Я
резко зашаталась, перевела дыхание и посмотрела в пол не поднимая глаз. Музыка
продолжала свое гипнотическое действие, и я обхватила себя руками, сотрясаясь
всем телом до тех пор, пока меня грубо не дернули за локоть и не поволокли
сквозь толпу.
По аромату одеколона я
поняла, что это Лекс, а каким-то шестым чувством, которого у меня отродясь не
было, почувствовала, как он зол и раздражен. Волны гнева исходили от него, и
танцующие гости уступали ему дорогу. А он шел, словно ледокол, рассекая плотное
ледяное плато. Такая реакция приглашенных меня озадачила, ведь ему уступали
место, словно сильнейшему хищнику.
Стук закрываемой двери
отрезал от меня звуки музыки, и мы попали в полную тишину. Мысли об отличной
звукоизоляции всплыли и тут же переключились на того, кто злобно сверкал яркой
зеленью глаз. Боже! Да все они здесь в какой-то странной секте, потому что
глаза практически одинаковые у всех, только отличаются степенью насыщенностью
зеленого цвета. От внезапно нахлынувшего страха я попятилась.
Но это мало помогло.
Резкий рывок за мою многострадальную руку, на которой завтра явно останутся
следы от столь крепкой хватки, и вот я уже была прижата к часто вздымающей
груди Лекса. Вопреки страху я прильнула к нему, непонимающе отмечая, почему его
запах стал для меня еще более привлекательным и манящим. Мне хотелось вдыхать
его и ни за что не выдыхать из легких, но резкий рывок и сильная хватка на
плечах заставили открыть глаза, блаженно прикрытые до этого. Пришлось
посмотреть в глаза моего кошмара, ведь ничего хорошего я не увидела на дне его
нереальных глаз.
— Ты! Что ты там
устроила? Решила отдаться всем и сразу? Что ж, захотелось острых ощущений? Так
я тебе их организую и сделаю с тобой то, что ты заслуживаешь, — рассерженно
прорычал он в мои губы и оскалился.
Сила его голоса заставила
меня сжаться, но вместо страха по венам прокатилось возбуждение. Лекс, как
зверь, втянул воздух и, нехорошо усмехнувшись, слегка толкнул от себя, словно
надоевшую игрушку. Затем брезгливо поморщился и приказал холодным, уверенным
голосом:
— На колени!
— Что? — нахмурилась я.
— Тебе ведь этого
хотелось! Так я тебе сейчас дам то, что ты хочешь! — тихо, но жестко проговорил
он, пока я глупо хлопала глазами.
Только вот Лекс явно не
обладал терпением. В следующее мгновение он больно впился своими длинными, сильными пальцами в мои плечи и надавил на
них, заставляя опуститься на колени. Пораженная его поступком, я даже не успела
ничего произнести, как Лекс дернул тонкую лямку платья. Она скатилась с плеча и
открыла вид ничем неприкрытой груди. Лекс злобно сжал ее, а я сморщилась и
попыталась оттолкнуть его, не веря в то, что сейчас происходило между нами.
Только вот у Лекса были
другие мысли на мой счет. Он одной рукой схватил мои руки, а другой схватил
волосы за основание. Подвеска, подаренная мамой, больно впилась в нежную кожу
шеи, а та сила, с которой натянули мои волосы, заставила закричать от боли.
Я почувствовала себя
использованной, раздавленной и разбитой от того, в какое положение меня
поставил Лекс. Его злые, непонятные унижающие слова, сильно ранили. А то, что
произошло дальше, заставило меня испуганно заплакать.
— Лекс... — затряслась я
в рыданиях.
— Молчи и займи свой рот,
— перестав удерживать мои волосы, он толкнул меня к стене, отчего я упала назад,
и оперлась на стену позади.
