— У меня был медальон с
янтарем еще с детства, — тихо вставила я в гневную тираду бабушки, имя
которой так и не узнала.
— Что ты говоришь? Какой
ещё медальон? — но бабушка меня услышала, а ещё заметила побледневшее лицо
матери и ее затравленный взгляд, брошенный на меня.
И этого хватило, чтобы новый отборный поток
ругательств всколыхнул кабинет.
— Ты блокировала силу
моей внучки! А о последствиях ты думала?! Ты сделала свою дочь неполноценной!
Каково ей жить, зная, что есть сверхъестественные силы, магия, чары и не иметь
возможности пользоваться ими в полной мере? Как ты могла?! И дорога назад ей заказана.
Раз она здесь, значит, ее личность стёрли из обычной жизни. Теперь она должна
жить среди себе подобных, — в конце бабушка сдулась и, притянув себе новый
стул, устало опустилась на него, закрыв лицо руками.
А я… смотрела на этих
незнакомых мне женщин и даже не могла что-либо сказать. Мама всю жизнь
блокировала мне силы, и теперь я — недоведьма. Я увидела чудеса, коснулась
другой жизни, но, как оказалось, не смогу тут полностью быть своей. Но и
вернуться тоже не смогу…
Я встала и молча пошла на
выход, не желая никого видеть. Слёзы мамы меня не трогали, а уставшее и
осунувшееся враз лицо бабушки тоже. Я была словно в прострации. Пошатываясь, я
направилась на выход, не обращая внимание на судорожный всхлип мамы и
собственное имя, горько произнесенное ею.
— Оставь девочку, — тихо
проговорила бабушка.
Я вышла и поплелась по
темному коридору куда глаза глядят.
Мыслей в голове не было —
одно сплошное разочарование. Каково это, когда единственный любимый человек
врал тебе всю жизнь? А еще пытался сделать «инвалидом» собственными руками и
для чего? Чем руководствовалась мама, совершая против дочери такое? Назад в
обычную жизнь дороги нет, а здесь я буду изгоем. Да у меня даже друзей нет. Нет
моей Аньки, которой можно позвонить и поплакаться в жилетку.
Вся радость от того, что
мама меня «не забыла», сменилась апатией. Сама не заметила, как вышла из
старого и мрачного университета и пошла куда глаза глядят, не замечая снующих
туда-сюда студентов. Теперь уже я понимала, что девушки и парни не просто так
размахивают руками — они явно что-то делали. А что именно — я не видела, и от
этого становилось еще горше.
Почему нельзя было жить в
этой «сказке» среди себе подобных и пользоваться магией? Или чем они тут
пользуются? Зачем нужно было бежать?
Боюсь, этот вопрос так и
останется без ответа, потому что я сейчас не была готова видеться с мамой.
Я прошла в сторону от
главного здания и углубилась в заросший парк, случайно набредя на поваленное
дерево ивы, неестественно криво росшее на берегу захламлённого озерца. А затем
я подумала вслух:
— Ну, неужели нет такого
заклинания, чтобы взмахом руки привести его в порядок?
Хотя дикость и
первозданность этому месту шли, но все же…
— Это мое озеро, и оно
мне нравится таким, — раздался голос из ниоткуда.
Я подпрыгнула на месте и
стала озираться по сторонам, обругав себя на чем свет стоит. Ну, точно дура! А
что если тут живут зомби, и они меня сожрут, пока я предаюсь меланхолии.
— Чего глаза выпучила? Не
съем я тебя, хоть и голодный, — недовольно проворчал неизвестный.
— Покажись?
— Думаешь, так лучше
будет? Хочешь увидеть ужасно красивого меня? — и столько надежды было в голосе,
что я задумалась: «А может, ну его?..».
