– Пожалуй, я откажусь от столь щедрого предложения. Боюсь, что читателям лучше не знать всех настоящих нюансов жизни богатых людей.
– Ты не можешь.
Эта фраза вылетела из уст Ольшанского, и тут же в комнате воцарилась тишина.
– Прости, что?
– Ты не можешь отказаться. Две недели со мной или твоя книга не будет и выпущена. Как некомпетентного автора, который не может справиться с поставленной задачей.
Я вдохнула побольше воздуха, посмотрела на директора и редактора, которые только развели руками. Видимо, Ольшанский прижал маленькое издательство, сделав им предложение, от которого просто невозможно отказаться. Что ж, мой не любимый миллионер, ты сам не знаешь, во что вписываешься. Я протянула руку и поймала сильную ладонь Ольшанского. А он изменился за эти годы. Из рохли и неуверенного, но ужасно упертого парня, он вырост настоящим красавцем-мужчиной.
– Договорились. Только в силу особенностей писателя, придется совмещать жизнь миллионера и быт обычной писательницы.
Его острый взгляд прожег меня насквозь. А близость, в которой мы находились, заставила сердце стучать быстрее. И одеколон! Какой же у него божественный одеколон!
– С бытом домоседки уж как-нибудь разберемся.
Ох, Ольшанский. Ты только что заключил контракт с дьяволом, и даже не подозреваешь об этом!
Утро начинается не с кофе. Утро начинается с оглушенного крика: «Мама, где мое платье?». Разлепив глаза, я смотрю на часы и не понимаю, что происходит. Циферблат показывает 6 утра. Подумала, что ночью моргнул свет, и все сбилось. Но телефон подло разбивает мою теорию, показывая аналогичное время.
– Вася, ну почему в такую рань?
С трудом встаю и плетусь в коридор, на полу которого уже валяются разбросанные вещи. В комнате ситуация немногим лучше: часть вещей лежит на кровати, часть развешана на стульях. В шкафу пусто.
– Что случилось? – Осторожно переступая через одежду, добралась до детской кровати и села, подумала и забралась с ногами под одеяло. Все-таки ранним утром в комнате довольно прохладно.
– У меня нет платья для похода на твою новую работу.
Под одеяло я забраться не успела, зато чуть не свалилась с кровати после этих слов.
– Ты не идешь со мной ни на какую работу. – Получила полный ненависти взгляд. – Дети вообще на работу не ходят. Они ходят в школу и пишут прописи. Кстати, вы с Альбиной все написали?
Попытка уйти от темы проверку не прошла. Василиса посмотрела на меня так, что стало понятно: такой ранний подъем был не просто так. Дочь реально собиралась идти со мной на работу. К Дракону. Миллионера ей не выговорить, а человек с большим количеством денег в детском представлении может быть только Драконом. Вот это была одной из причин, чтобы не показывать Васю моему новому работодателю.
Собственно, вчера встреча закончилась не очень положительно. Когда Ольшанский, довольный как мартовский кот, ушел из кабинета, я высказала редактору и директору все, что думала. Но, как и сказал Дракон, вариантов отказаться у меня не было. Мне посочувствовали, но посоветовали в следующий раз смотреть, на кого проливаю кофе.
Итак, я попала.
Полночи не спала, вспоминая все, что было между нами в школе. То, как он носил мне цветы, а я высмеивала его. Как соглашалась на свидания, а потом не приходила. Как мы с девчонками смеялись над неуклюжим Серегой. У него было полно причин ненавидеть меня. Но решить отомстить через двадцать лет после окончания школы? До последнего не верилось, что он может. Но он смог.
