Тем временем песня набирала обороты, голос Виви креп, а крылья распростёрлись высоко над головой и затрепетали. Когда её ноги оторвались от подиума, по залу пронёсся восторженный шёпот и аплодисменты.
– Доченька моя, – расслышала я мамин голос среди сотни других, – моя гордость!
Я повернула голову и отыскала на противоположной стороне зала маму и господина в белом смокинге – лорда Уэстмита, своего новоиспеченного отчима. Мужчиной он был крупным, широкоплечим, рядом с ним мама выглядела хрупкой и нуждающейся в заботе молодой женщиной. В прошлом году ей исполнилось сорок, но выглядела она моложе. И как только у местных кумушек язык поворачивается называть её дамой не первой свежести?
Взгляд заскользил по лицам присутствующих. Преобладали, конечно, незнакомые. С нашей стороны гостей раз-два и обчёлся. Но трое мальчишек за отдельным столиком привлекли моё особенное внимание. Все похожи как под копирку, только разного возраста. Старший, тот самый Эйдан, который не умеет держать огонь за зубами, был одних лет с Ви. Второй, с поцарапанным лицом, очевидно, Эймар. Ему бы я дала лет четырнадцать-пятнадцать. И, наконец, «мелюзга» Эйб выглядел на двенадцать, не больше. Братья были единственными, кто не испытывал удовольствия от номера Виви. Самый мелкий демонстративно зажимал уши руками, средний со страдальческой миной закатывал глаза к потолку, а старший с заговорщическим видом поглядывал то на небольшой прибор в своей руке, то на воздушные шарики, висевшие прямо у Ви над головой.
Похоже, «братцы» замышляют какую-то пакость.
Я ничего не успела предпринять, как один из воздушных шаров с оглушительным хлопком лопнул, а за ним и второй, осыпав выбеленные крылышки пылью или, скорее, каким-то порошком. Виви, как и следует хорошей актрисе, и виду не подала, будто что-то случилось, и продолжала тянуть высокую ноту.
А вот с крыльями происходило нечто странное. Они покрылись тёмными пятнами и скукожились, причём настолько быстро, что застывшая над сценой Ви, потеряв равновесие, непременно упала бы на пол. Но в последний момент, будто предвидя очередной подвох, спикировала прямо на столик «братцев», явно нацелившись на старшего из присутствующих. Виви с Эйданом вцепились друг в друга, точно мартовские коты, и из колонок на весь зал раздалось шипение, визг и скрежет падающего микрофона и проклятия:
– Стерва бешеная, слезь с меня немедленно!
– Убери от меня свои мерзкие лапы, урод!
Поднялся переполох. Гости вскочили с мест, дамы завизжали, кто-то вполголоса выругался. Я же, протискиваясь сквозь любопытных гостей, молилась только о том, чтобы дети не покалечили друг друга.
– Ви, ты в порядке?
Я подскочила как раз в тот момент, когда самый старший из «братцев» оттаскивал за шкирку Эйдана. Лицо у того было разукрашено четырьмя алыми полосами – следами от ногтей Ви, воротник рубашки разодран, две верхние пуговицы болтались на ниточках, под ключицей набухал синяк.
Но и сестре тоже досталось. Не считая двух безвольно повисших, словно две ленточки, крылышек, на нижней губе блестела капелька крови. Он посмел её ударить? Укусить?!
– Вы совсем с ума сошли? – прошипела я, прижимая дрожащую сестрёнку к груди и глядя при этом почему-то на Эллиота, как будто он один в ответе за своих родственников. – А если бы она покалечилась?
– Мой брат ответит за испорченный номер, а тебе бы следовало заняться воспитанием младшей сестры, – процедил тот, цепко удерживая рвущегося на волю Эйдана.
