— Все так плохо? — Мот ставит на тумбочку передо мной открытую банку с колой, в которой торчит трубочка. Жадно отпиваю несколько глотков.
— Еще хуже, — уверяю я. — И уколы.
— Прям курорт, — смеется Ник.
— Не то слово.
— Тогда что, едешь с нами?
— Куда?
— За город к Кирюхе. — Ник кивает в сторону друга. — Там и Новый год отметим. Девочки подгребут и еще небольшая толпа. Весело будет.
Все так, как я и хотел. Именно для этого и звал друзей к себе. Чтобы забрали меня и увезли на тусу. Но сейчас отчего-то хочется совсем другого. Точнее, я сам еще не знаю чего, но явно не бухать за городом.
— Тох, ты че замер? — Мот, прищурившись, смотрит на меня. — Ты с нами?
— Нет, я остаюсь.
— Уверен?
Да нихрена я не уверен. Даже наоборот, но и уехать вот так уже не могу. Что-то не отпускает. Или кто-то…
— Да, я уверен.
9. Глава 9 Яна
— Кто их пропустил? — возмущенно накидываюсь на коллег, но они лишь улыбаются и отводят глаза.
— Я не видела. — Лилия равнодушно пожимает плечами.
— Я тоже. — Амина лукаво закусывает губы.
Врут ведь обе. Эти наглецы им заплатили, чтобы пройти.
— Не стыдно вам? — качаю головой и складываю руки на груди.
Как так можно вообще? А если они что-то натворят, кто будет отвечать?
— А что стыдного-то? — добродушно хмыкает Амина. — Подумаешь, парни посидят немного и пообщаются.
— Так не положено же!
— Ты всегда такая правильная? — язвительно скалится Лиля. — Еще, наверное, и отличница.
Невзлюбила меня с первой секунды, и, похоже, у нас это взаимно. Но устраивать разборки я не собираюсь.
— Ой, все, — закатываю глаза и ухожу.
Бесят своей безответственностью. Ну какой может быть порядок в отделении, если сам персонал нарушает все правила? И нет бы для чего-то нужного. Помочь мажору провернуть свои темные делишки. Противно.
Одергиваю себя — нельзя так думать. Это неправильно. Мысленно отвешиваю подзатыльник. Я же будущий врач, а для него все пациенты должны быть одинаковы. Но быть непредвзятой не получается. Красовский меня дико раздражает. И шайка его шакалов тоже!
Прохожу по палатам, проверяю пациентов и все сделанные назначения. Возвращаюсь в сестринскую и сажусь заполнять карты. Коробит от того, что не могу никак повлиять на ситуацию. Нет, конечно, могу. Позвонить Косолапову и нажаловаться, но ябедничать — это как-то совсем по-детски. Да и с детства все знают главное правило: стукачи долго не живут. Поэтому просто отпускаю ситуацию и утыкаюсь в карты.
Монотонная работа помогает отвлечься. Даже на какое-то время забываю про этого придурка и его друзей, но в коридоре снова слышится ржач. Киплю внутри себя и стараюсь не обращать внимания. Тише не становится, они сейчас все отделение на уши поставят.
Откладываю карту в сторону и решительно иду к двери. Распахиваю и выглядываю в коридор. Никого. Тишина. У меня что, крыша поехала? Дохожу до поста. Амина выжидательно смотрит на меня, а я не знаю, что сказать.
— Мне что, показалось?
— Ты о чем? — Ее бровь вопросительно изгибается.
— Голоса и смех…
— Не было ничего, — качает она головой, а я чувствую себя полной дурой.
Что за ерунда? Иду в платную палату. Там тоже тихо. Никого нет. Только срач лютый. Еда, какие-то банки. Как можно за пару часов превратить почти стерильное помещение вот в это?
Ладно, не мое это дело. Стучу в ванную.
— Антон, ты здесь?
Ответа нет, и мне это совсем не нравится. Неприятные мурашки ползут по позвоночнику. Может, с ним что-то случилось? Толкаю дверь и вхожу внутрь. Никого. Куда же он мог деться?
