— Ой, — отмахнулась она, — сейчас уж ничему не удивляйся. У Варзаковых вон двенадцать таджиков в доме прописаны! Двенадцать, шутка ли! Говорят, без их ведома прописали, а по мне так куда без них, сунули им на бутылку, они и рады, хоть сто пропишут.
Поездка выходила бестолковой. Эта Надежда, действительно, могла и не подозревать, что в её доме появилась «жиличка» или же Аглая могла заплатить ей за прописку. И это получается я опять подозреваю Аглаю бог знает в чем. Может все объясняется гораздо проще, и Надежда дальняя родственница Аглаи, а прописалась она, чтобы не упустить наследство? Но позже вышла замуж за моего отца и интерес к подобной лачуге утратила.
Обедал сэндвичем, купленным на заправке, и чашкой кофе, в бумажном стаканчике. И то, и другое оказалось сносным, а может это я слишком проголодался. На обратном пути угодил в пробку – авария на трассе. Километров десять тащился черепашьим ходом, курил в открытое окно и размышлял.
Конечно, можно заплатить спецам, перерыли бы всю подноготную Аглаи, вывернув наизнанку, но мне не хотелось. Чужие люди станут копаться в грязном белье и ещё неизвестно, что за дерьмо всплывет наружу. Обратиться всегда успею, в случае чего. Опять же, не исключено, что там окажется обычная скучная, каких тысячи биография. «А может ты как раз этого и боишься?» – спросил я себя. – «Узнать, что с ней полный порядок, и это ты — долбанный придурок, навешавший на неё ярлыков?!» Тогда и злиться станет не на кого, а на себя особо не побесишься.
За пару дней до собрания, я встретил Аглаю в кухне. Время раннее, обычно я спускался намного позже, а в этот раз изменил своей привычке. Я планировал прихватить кофе и выпить его на балконе спальни – утро показалось славным, да и вид с балкона открывался куда живописнее, нежели с террасы. И судя по всему, застал её врасплох. Правая нога Аглаи, которая до этого была под задницей, резко скользнула вниз, а сама она, мне показалось, вздрогнула даже. Видимо я зашел настолько неожиданно.
Аглая завтракала. За кухонным столом, где обычно обедали Саша и Люба.
Я подумал – может сейчас она настоящая? Не снежная королевна, робот, которыми она была в остальное время, а именно сейчас. Запросто уминающая кашу из будничной тарелки, позволившая задрать ногу на стул. Без дубового стола, вечернего платья и белоснежного фарфора. И еду сварганила похоже сама. Маленькая кастрюлька на плите, коснулся – горячая.
— А мне можно? — спросил я.
Нет, завтракать я не хотел, всегда обходился кофе. Любопытство — откажет? Да и на вкус интересно, съедобно ли… Смотрю на неё и жду. Односложных «да» или «нет». Едкой подколки либо сухого, но вежливого «пожалуйста», но только не того, что произошло на самом деле. Аглая не обломалась поняться, положить мне, достать для меня ложку и поставить тарелку у свободного места напротив неё.
В тот момент я подумал: кажется, я начинаю понимать отца. Почему он женился на ней. Аглая – целый букет. При условии, что цветы - женщины, не дети. Одна колючая, надменная роза, другая милая, воздушная ромашка, третья дурманящая лилия. В ней намешана такая икебана…
А сейчас я выдыхал дым в автомобильное окно и думал – сколько во всем этом правды? Сколько притворства и сколько жизни? Вспомнил венерину мухоловку и представил себя суетливой мошкой, летящей прямо в раскрытую «пасть». Каша, кстати, оказалась вкусной.
