У нас в поселке жил Давид, пожилой армянин.
Он часы чинил и разное. В кабинете его часы звенели в такт, что вы, это была часовая симфония, они были как живые, это были такие часовые волны – тик-так, тик-так. И кукушки были, да.
Эта была вся его жизнь, он мог целыми днями сидеть, согнувшись над ними, и ни о чем другом и не думал.
И говорить не мог ни о чем.
Только о них, о часах.
Знал всё.
Мельчайшие детали.
Мог воскресить любые.
Даже те, по которым проскакали лошади.
Это наш председатель колхоза уронил часы на скачках, и лошади, да, безжалостно истоптали.
Да, было однажды! Честное слово, сама свидетель. Он повозился с ними пару вечеров…
А все спорили, сможет починить или нет…
Председатель обещал, что если Давид справится, то он встанет на руки и пройдется на них по всему селу.
Мы ждали.
И да…
Через пару дней и ночей, уставший, как женщина после родов, Давид вышел на улицу из своего кабинета и наконец протянул жаждущей толпе шелковый платок, в который было завернуто нечто.
Платок развернули…
И председатель еще долго пыхтел, ходил на руках.
Часы любили Давида.
Давид любил часы.
И они не могли подвести друг друга.
А еще как-то Давида пригласили в один дом, где жила незрячая от рождения пожилая дама, у нее сломались ходики.
Дама сказала: «Да, я не вижу, и, если честно, мне даже все равно, день или ночь, я давно на пенсии и уже сто лет никуда не тороплюсь. И, если честно, мне просто нужно, чтобы часы тикали, чтобы они просто тикали, даже так, без надобности».
Давид понял, как ей одиноко, и нарочно растягивал время починки и приходил к даме как можно чаще. Дама была довольна и дарила Давиду яблоки.
И вот однажды Давид помер.
И все часы остановились, все как один. Когда хоронили, то вместо цветов положили в гроб часы. Так и лежал Давид среди них, любимых.
Остановились вместе с ним.
Часы любили Давида. Давид любил часы…
Про Кайрата и его бабушку
Один мой приятель по имени Кайрат работал на телевидении. Был у него широкий доступ к разного рода видео – фильмы, там, мультики, передачи, сериалы. И я, разумеется, этим пользовалась.
Однажды мы с Кайратом поехали погостить к его бабушке.
Кайрат взял с собой видеомагнитофон и телевизор, хотел бабулю порадовать, показать ей мультики.
Привез. «Том и Джерри», «Ну, погоди!» и какой-то турецкий мультик.
Показывает.
Турецкий мультик. Для самых мелких. Там какой-то лис гоняется за птенчиком, и лису вечно достается: то на него кирпич упадет, то он на гвоздь наступит. А птенчик – живее всех живых.
Бабуля:
– Нет, мне это не нравится. Я не люблю, когда кому-то больно. Выключи это.
Кайрат выключил.
Бабуля:
– Это откуда такое?
Кайрат:
– Это, бабуля, из Турции.
Бабуля:
– Когда у нас в Казахстане голод был и люди умирали, моя семья разделилась. Одни здесь остались, другие в Турцию уехали, чтобы с голода не погибнуть. Не знаю, добрались ли, спаслись ли… Трудные были времена. Может, и померли все, упокой Аллах их души.
Кайрат:
– У меня еще есть веселое. Посмотри, может, тебе легче станет?
Включил «Ну, погоди!». Там волк за зайцем бегает туда-сюда, без отдыха. И тоже страдает серый: то упадет откуда-то с высоты, то трактор на него наедет или каток.
Бабуля:
– И что тут смешного? Он же от боли чуть не плачет! Не хочу. И где такое только делают?
Кайрат:
– В России, бабушка.
Бабуля:
– А-а-а, знаю. Там мои братья воевали. Ни один не вернулся. Фашистов били. Слушай, а это далеко – Россия?
