Мой последний сон. Три повести - страница 6

Так и не уснул…

…Идет, сволочь!… Так, бумагу несет ко мне… Интересно… «…Явиться наобъект к восьми тридцати…» и подписьотставного плотника… Неужели он сумел прочитать?… Он же не грамотный… «Ладно, приеду!…» Ушел… Впрочем, грамотный… Он же газеты всегда читает… Выучился, падла!… Так, значит завтра спозаранку…

…Теперь опять стирать, чертить, стирать, чертить, стирать, чертить. Ничего не понимаю, что делаю. Ничего…

…Сколько еще времени осталось? Драгоценное время, а на что расходуем? Ждем, что бы быстрее прошло. Что б жизнь, счастье, дарованная нам свыше, побыстрей прошла. Где же граница между разумом и безумием, между абсурдом иистиной. Зачем тогда жить-то?

Зачем тогда жить-то?…

А зачем чертить?… Дурак-то мой ушел… Нет, чертить я не буду… Хватит сменя нагрузки. За стрессы тут не платят… Если он и придет, только завтра, а если позвонит – то я в библиотеке или на старойработе или у врача…

…Пока почитаю лучше… Или вот письмо напишу… Другу и собутыльнику. Сейчаснацарапаю послание. Люблю письма писать. Как-то легчестановится на душе от этого занятия… Напишу и уйду домой… Или нет, сначала помагазинам побегаю, а потом домой…

Так, перо, бумага, конверт, марка… Готово…

………………………………………………………

Что-то клонит в сон…

Нет, наверное, все-таки не буду гулять помагазинам… лучше поспать. А магазины после… Завтра или там послезавтра. Лучше в субботу, все равно в выходные делать нечего. Ладно, пойду записываться в отделе кадров…… Удобно устроились, бездельники!.. На тридцать человек работающих шесть кадровиков и режимников… Ума не приложу, почему же за границей обходятся без этих дармоедов. И без режимников. Зачем тут госбезопасность, коли и так эти сведения врагам известны, да и то они из прошлого века, эти наши технические характеристики. Кому они нужны? Должно быть, для сокрытия всеобщего убожества. Ладно, распишусь…

…Расписался… Главное, можно в эту тетрадку вписывать все, что угодно. Например, с 13.00 уехал в ЦРУ или улетел на луну. Или там, в тюрьме. Сам записываешьсяи сам расписываешься. Сам себя отпускаешь. На все четыре стороны…

…Теперь буду вещи собирать…

…Собрать вещи не так то просто. Целую груду вещей с собой таскаю. Газеты, тетради, зонт и еще какая-то дрянь. Всегда с сумкой, а ведь некоторые как-то ходят без них. Обходятся без этого хлама. Я же не могу… Не получается…

…Собрал… Все, вроде бы…

…Домой!..

…Плотник караулит у дверей… Курит, мразь!… Ну и пусть!… Смело идти, будто по делам службы идешь. Вперед!

(Мак. л.) …когда солнце уже наполовину скрылось за верхушками высоких сосен, советница сидела у себя в кабинете и раскладывала на письменном столе пасьянс. Пасьянс явно не клеился. Перед такими важными событиями, что ожидались в княжестве, а, именно, две свадьбы – Гектора и Гедвиги и Игнатия и Юлии, карты должны были указывать благословение высших сил. Но его-то как раз и не было. Что-то постоянно указывало советнице на всяческие препятствия в осуществлении ее брачных и политических планов. Она не понимала, почему вместо червонного короля вдруг выходит валет, а вместо бубновой дамы из колоды появляется крестовая шестерка. Силы небесные были явно против ее замысла, но изменить их Бенцон не могла. Слишком много было поставлено на кон. Слишком много было проделано самой фрейлиной, чтобы отступить от задуманного.

Но карты упрямо говорили своё. Раскладывая колоду последний раз, думая, что сейчас должно ей повезти, она обнаружила и вовсе не предусмотренное несоответствиепоявившейся на столе картины. Сначала это было смутное чувство дисгармонии, сменившееся затем интересом, а потом и вовсе суеверным ужасом. В противоположных углах разложенной колоды оказалось по пиковому королю.