Руки откинуты на подушки, одеяло сползло до талии. Волосы вчера даже в косу не сплела, не было сил – и теперь спутанные тёмные пряди липнут к лицу, губам. Я металась во сне.
Идёт к моей постели медленно.
Моё тело по-прежнему тяжело и неподвижно, будто камень.
Садится рядом, не отрывая пристального взгляда от моего лица. Скрип постели. В ночной полутьме льдистые глаза темны, почти черны. Склоняется ниже – хищной тенью, распростёртой надо мной. Лунное серебро волос.
Ещё ниже – к моему лицу.
Все, что есть, силы, до самого донышка – зачерпнуть для того, чтобы вырваться, наконец-то, из проклятого оцепенения.
Больше – никогда!
Больше – не позволю.
- …Хм. Эльф. Гром беспокоился и звал, я отправился проверить. Ты кричала во сне – я даже в коридоре слышал. И я, конечно, всё понимаю… но не будешь ли ты так любезна убрать нож от моего горла?
На лице принца не дрогнул ни единый мускул.
Смотрит так же невозмутимо и ждёт – как будто попросил солонку передать за ужином.
Его лицо, и серебряный блик моего клинка – первое, что выплывает из мутного тумана, в котором барахтался мой заблудившийся разум.
Не могу дышать. Весь мир сузился до этого облика, словно прямиком из моих кошмаров.
А может, закончить всё прямо сейчас? Всего одно движение. Алое на белом. Смерть – в обмен на смерть.
И быть может, тогда мои кошмары прекратятся.
Вздыхает коротко. А потом протягивает пальцы к моему лицу и осторожно убирает прилипшую прядь. Сжимаю рукоять крепче. Этот идиот по-прежнему как будто не замечает приставленного к горлу смертоносного клинка.
- У самых колючих роз всегда самые нежные лепестки. Чего ты на самом деле так боишься, мой храбрый Эльф? Ты ведь далеко не такая сильная, как хочешь казаться. Тебе тоже нужна защита. Хочешь, я дам её тебе?
Костяшками пальцев – по щеке вниз, едва касаясь. Слишком нежным жестом, невозможным для такого, как он.
Он враг.
Мой враг.
У меня к нему нет и не может быть ничего, кроме ненависти.
У него ко мне нет и не может быть нежности.
Ну же!
Ну же, Эль. Всего одно, последнее движение. И быть может, тогда ты станешь свободна.
Или твоё сердце прекратит биться тоже.
Вольфред аккуратно смыкает жёсткие горячие пальцы на моём запястье, отодвигает нож, он выпадает из моей ладони.
- Вот так. Умница.
Небрежно отбрасывает клинок в сторону. Глухой стук где-то на полу. Я лишилась последней защиты. Прижимает обе мои руки к подушке по сторонам от головы. Мои запястья – в оковах сильных пальцев.
- А теперь признавайся. Что за кошмар тебе снился, Эльф? Скажи. Чтобы защитить, я должен знать, от чего.
Ты. Мне снился ты. Мой единственный и самый страшный кошмар.
Подаётся ближе.
На мгновение показалось, что сейчас Вольфред снова меня поцелует. Но он лишь прошёлся тёмным мерцающим взглядом по моему лицу, шее, рвано вздымающейся груди… Я не сопротивляюсь, мои руки безвольны. Из меня будто выпили всю волю. Ведь я так и не смогла решиться. И памятником моему бессилию – едва заметная алая царапина на шее принца.
Он теперь может делать со мной, что захочет – может казнить за покушение на венценосную особу. Может придумать очередное из бессчетного количества своих издевательств… но он продолжает держать мои руки в своих и смотреть непроницаемым взглядом, так, будто хочет влезть мне под кожу и узнать, чем я дышу.
Чего ты хочешь от меня, принц?
В таком состоянии ты можешь взять от меня всё, что угодно. Я не способна сейчас сопротивляться.
