Мой скрытный - страница 39

– Зачем всё это? – остановилась и спросила в который раз, а не услышав ответа, окончательно вспылила. – Зачем ты ходишь за мной, как идиот?

Абрамов на провокацию лишь закатил глаза и рассмеялся, будто идиотка здесь я.

– От маньяков тебя пасу, Леди, – глупо пошутил. – А ты ещё умудряешься фыркать, – добавил, усмехнувшись.

На что я, собственно, фыркнула. Вздор какой! И опять эта «леди». Нашёл жертву для стёба!

– Ратмир! – повысила голос, скрестив руки на груди. – Маньяк – это ты! Самый настоящий! Не ходи за мной, понял?!

Вперила строгий взгляд в эту наглую морду, улыбка на которой стала ещё шире.

– Фыр-фыр! – передразнил меня парень.

Ооооо! Просто невозможно! Я молча развернулась, сжав кулачки, и пошла дальше, а заметив, что снова идёт за мной, громко повторила:

– Так! Не ходи за мной, Абрамов! В последний раз предупреждаю!

– Как не ходить, Вольнова? – спросил с усмешкой, а я закатила глаза.

– Ногами!!! – зарычала, не останавливаясь.

Ускорила шаг. Уж думала, что он отстал наконец, но не тут-то было.

– А руками можно? – послышалось совсем рядом всё с той же издёвкой в голосе. И ведь знала, что вполне может такое исполнить – только дай волю этому циркачу!

В последующие дни любая моя похожая реакция по дороге к дому повисала в воздухе, вызывая у парня лишь снисходительную улыбку, которая бесила даже моих чёртиков. А дальше я лишь останавливалась в негодовании и задерживала взгляд в сетях смеющихся глаз наглеца, для которого, похоже, это было забавной игрой. Стояли в молчании, пока я, привычно фыркнув, не отправлялась дальше своей дорогой, украдкой поглядывая в сторону безмолвного стража, идущего рядом. Упрямый и непробиваемый стальной шкаф, наверняка со страшнющими скелетами внутри. А то с чего бы ему вести себя так странно?

Спустя некоторое время я почти смирилась с таким положением дел. Самый главный невысказанный вопрос задать ему так и не решалась, одновременно с этим ощущая, как всё глубже проваливаюсь в какую-то яму, которую огромной лопатой роет нам Абрамов, а я помогаю ему розовым детским совочком, наивно полагая, что мы будем строить красивый песочный замок на дне.

Провожает, значит нравлюсь, значит чего-то хочет от меня и скоро начнёт действовать, но во время наших уединённых прогулок ничего такого не происходило. Через неделю-другую, пройдя отрезок пути из моих безрезультатных вопросов и протестов, мы сошли с дорожки пререканий. Стали перекидываться отвлечëнными фразами и просто болтали о каких-то пустяках. Он не позволял себе лишнего, да и я сторонилась любого контакта, а мои бесенята больше не смели высунуть нос наружу. Потому я пустила всё на самотёк. Чувствовала, что не найду в себе силы признаться в растущей симпатии, а ему это, по всей видимости, и не было нужно. Я вообще не понимала, чего он добивается. Лишь впитывала, как губка, его внимание и с замиранием сердца чего-то ждала, одновременно желая и страшась этого момента.

Не всё было гладко в нашем, на первый взгляд, невинном взаимодействии. Порой нас странным образом коротило, как замыканием в электрической цепи, когда оба не понимали друг друга до жгущей кожу неловкости.

В один из дней был при машине и вызвался развозить желающих по домам. Меня планировал отвезти последней как самую далеко живущую. Не улавливая сути, набившиеся в салон ребята лишь подкололи, что Ратмир внезапно стал «тимуровцем», а тот отшутился, что время неспокойное, и для пущей убедительности выдал версию о маньяке из соседнего района.