– Представляешь, – архивариус вздохнула, грузно опустившись в кресло, – никаких материалов по этому проекту не сохранилось. Только упоминания в общих сводках. Но пока я делала выписку, как раз вспомнила! В то время я ещё работала помощницей Старшего архивариуса, и об исследованиях, которые проводили Ройер Вайтвинн и Алендис Меллеран, ходили разные слухи. Подробностей никто, кроме, конечно, короля, не знал. Они длились очень много лет. Сначала вроде как ничего не получалось, проект несколько раз приостанавливали. Потом возобновляли. Последний раз – я нашла дату – был чуть больше двадцати лет назад.
Она подала мне тот самый листок с указанием нескольких дат и фамилий.
– Это всё?! – удивился я.
Вайлет развела руками.
– В сводке указана причина прекращения исследований – “потенциальная опасность и невозможность оценить последствия”. Ходили слухи, что там что-то случилось. Что-то очень мутное. После чего проект окончательно закрыли.
– Очень плохо… – вздохнул я. – Плохо, когда ты чувствуешь, что это могло бы стать некоей отгадкой, но ничего нет.
– Все документы уничтожили. – Вайлет подалась вперёд, навалившись на стол всей своей солидной грудью, и добавила заговорщицки: – Но был один скандалец… По проекту проводили проверки всех, кто был в нём задействован, гремели какие-то обыски. И тогда Ройер Вайтвинн был очень сильно возмущён тем, что король оказывает ему такое недоверие. Подозреваю, какие-то документы и результаты исследований могли сохраниться в его доме. Он, мой пирожочек Фрейни, был тот ещё жук, никого близко не подпускал. Бирюк. Наверняка припас пару секретов.
Она состроила невинный вид и выпрямилась.
А я понял сразу все толстые намёки, и от этого мне заранее стало совестно. Придётся наведаться к Адель не только по поводу недавнего странного визита.
Адель
Никаких дел, и уж тем более важных, с Фрейном я иметь не хотела. Достаточно было уже того, что за первые два дня моего пребывания в Наскаите мы встречались с ним уже третий раз. Это был натуральный перебор, учитывая то, что видеться с тёмным я вообще не планировала. Никак.
А тут такая незадача…
И пока я пыталась продолбить лоб Фрейна гневным взглядом, на помощь нам всем пришёл Хаймель:
– Проводите меня на место происшествия?
Да на этом месте было уже столько происшествий, что хоть полицейской ленточкой обноси.
– Да, конечно. – Я улыбнулась, стрельнув взглядом в полудемона. – Пройдёмте, господа.
Рогатый “господин” с лёгким превосходством глянул на тёмного, а тот только желваками дёрнул. С этого момента я решила быть с Хаймелем особо предупредительной. Не знаю зачем. Да просто так!
Мы поднялись в мои покои и остановились в гостиной.
– Что это так воняет? – Фрейн сгибом пальца коснулся носа и осмотрелся.
Хаймель тоже поморщился, и их взгляды остановились на варварски прекрасном букете, который совершенно беззастенчиво благоухал со стола. Если бы у него было лицо, то он сейчас наверняка самодовольно ухмыльнулся бы. Честно сказать, исходящее от него амбре почти сшибало с ног.
– Почему сразу воняет? – обиделась я.
Тёмный дёрнул бровью, прошёл вперёд и без всякого зазрения совести взял лежащую рядом с вазой записку. Хаймель сделал вид, что ему совсем не любопытно.
– «Д. Б.», – продекламировал Фрейн. – Ну надо же!
Он бросил конверт обратно и, кажется, моментально потерял интерес к этому инциденту. Ну и славненько! Он не имеет совершенно никакого права даже на мало-мальскую ревность: потерял его четыре года назад. Но почему-то продолжает лезть в мою жизнь, которая теперь абсолютно его не касается!
