Мой удивительный февраль. Том 1. О личном и вечном - страница 8
В тройном ключе, отнюдь, не проходном.
Нас окружают разные триады,
Всё чаще предлагают «три в одном».
Итак, есть три угла, и каждый важен,
Триптих богаче фабулы одной.
Всё, что по три – всегда важно! И даже,
Когда одеколон – и тот тройной.
Три О – не просто буквы, это трио,
Три Оли – не тусовка, а триоль.
И триппер можно получить игриво,
Когда с триумфом взял не тот бемоль.
Три русских буквы, ими дорожите,
Не посылайте всуе, до поры!
С трибуной и с трибуном не дружите,
Они меняют правила игры.
Тройничным нервом бьют по мне триады
С восхода и до утренней звезды.
И птица-тройка – вот моя награда!
А кто ж её не любит для езды.
Сословьем третьим правят лица третьи,
Подростков так тревожит «Третий брат».
И троекратно мы опять в ответе
За суд третейский и триумвират!
Во времена мотыги и треуха
Лишь троица спасала от невзгод.
В отца, и сына, и святого духа
И верил, и ругался наш народ.
И возраст «тридцать три» – рубеж поспешный,
Его распяли, чтоб другим не дать
За тридцать тех серебряников грешных
Не только душу, а себя предать.
2004
Старый Томск
Старым Томском опять любуюсь,
И брожу я, слегка волнуясь,
Перекрёстками тихих улиц,
Где пришлось нам с тобой гулять.
Где мы вместе рассвет встречали
Теми памятными ночами.
Где зелёной листвой качали
Ещё юные тополя.
Где вдвоём мы рассвет встречали
Теми памятными ночами.
Понимая меня, скучают
Поседевшие тополя.
А потом, не заметив как-то,
По желанью, не по контракту
Понесу я с Московским трактом
На Иркутский свою печаль.
Эта роль со времён кандальных,
И униженных, и скандальных,
Исторически актуальна
И, особенно, по ночам.
Эта роль со времён кандальных,
И потерянных, и скандальных,
Не отмеченная медалью,
Просто памятна томичам.
Я из Томска уеду летом,
Как всегда побродить по свету,
Как всегда поискать ответы
На вопрос, банальный вполне:
Может где-то в стране могучей
Мне удачу подарит случай?
Может где-то бывает лучше,
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтениеПохожие книги
Во вторую книгу «Спасительный круг» включены стихи и песни, которые связывают автора с самодеятельной, бардовской песней, начиная с КСП «Пьеро», фестивалей «Томский перекрёсток» и заканчивая дружеским стихотворными шаржами на друзей из творческого братства.На обложке и в книге использованы фото картин Ирины Гуреевой из семейной коллекции
В первой книге «Неразменный пятак» в нескольких главах собраны лирические, романтические, философские стихи и песни обо всём, что составляет для автора это всеобъемлющее понятие – «Томский перекрёсток».На обложке и в книге использованы фото картин Гуреевой Ирины из семейной коллекции
В четвёртую книгу «Гражданином быть обязан» объединены стихи и песни патриотического содержания. Причём это не воинствующий «квасной патриотизм», везде ищущий врагов и «пятую колонну», а честное, часто критическое отношение к тому, что называется Родиной, и к тому, каким вчера и сегодня для меня является современное российское государство. Кроме того, в главу «Пересортица» вошли стихи, которые можно обозначить – понемногу обо всем, прежде всего о
Во вторую книгу «Самый лучший сезон» вошли стихи и песни, написанные в многочисленных экспедициях по Сибири и горам Алтая и Саян в семидесятые-девяностые годы прошлого века, впечатления о поездках в разные страны, которые начались уже в двадцать первом веке, а также лучшие стихи о временах года, включая самый замечательный месяц – февраль.
Сиреневый «Рай», о геноциде мирного населения России в годы Великой Отечественной войны.Книга рассчитана на самую широкую аудиторию от молодых людей до самых взрослых читателей в России и зарубежье.Роман построен на реальных фактах и документах, хроникальных книгах и работах Л. М. Максимовской, В.Ю.Колондука, О.В.Петровой и ее учеников. После прочтения книги понимаешь, каким бесценным достоянием является человеческая жизнь и как важно сохранять и
Боевики задумали подстеречь нашу колонну на горной дороге. Ведь они умеют решительно действовать только из-за угла. Но на сей раз чеченцам не повезло – бандиты нарвались на спецназ. И убежали прочь, в ужасе бросая оружие… Главарь Аслан Кулаев велел отрезать голову одному из своих приспешников, обвинив его в провале операции. Голова еще торчала на шесте среди аула, а джигитов опять крепко побили. И тогда родилась идея особо коварной акции. Надо на