Мой удивительный февраль. Том 4. Гражданином быть обязан - страница 2
От особой тройки
Прокатился выстрел
Казематом горьким.
И везут к оврагу
На санях-подводах
Узников Гулага,
Как «врагов народа».
По сибирским трактам,
По болотным гатям
Пропадала правда,
Пропадали братья.
По краям России
Без вины, без меры
Исчезала сила,
Иссекала вера.
Слишком уж ретиво
Вырубали корни.
На засохшей ниве
Не посеешь зёрна…
Во селе, в слободе
Слёзы горькой доли
По былой свободе,
По народной воле…
1987
Авось
Внутри себя мы преспокойно жили,
Привыкли все не думать, а молчать.
Тут нам сполна такое разрешили,
Что мы не знали – нáчать иль начáть?
Когда же и границы отменили
На то, что раньше было не дано,
Тут мы, конечно, стену проломили,
Туда, где Пётр прорубал окно.
Нам МВФ без дураков сулило
Раздать кредиты в разные концы,
Так мы по банкам «баксы» насолили,
Как раньше в «трёхлитровки» огурцы.
Вот был размах! Какие там соленья,
Мы в рынок русской поступью вошли.
За пару лет на душу населенья
По «Мерседесам» Запад обошли!
Тут грянул криз. Нас вычеркнули с драфта,
К рублю большой привесили кирпич.
Сегодня мы все импортные «авто»
Всё больше заправляем под «Москвич».
Но сделан шаг, обратной нет дороги,
Идём вперёд, точней, то вкривь, то вкось.
Когда же перестанут наши ноги
Надеяться на русское «авось»?
Когда ж мозгов утечка обессилит,
И будет здесь творить «и мудр и крепк»,
Чтоб головы оставшихся в России,
Быть перестали вешалкой для «кепк»?
декабрь 1999
Лексик… он
Мы новый имидж претворяем,
И наша речь как «музыкá».
В эфире гордо повторяем
«Велик могучим языкá».
И все слова доступны, внятны,
И «черномудры», и остры.
И всем становится понятно: —
«Был у сестрé, иду к сестры».
Мы с грамотой боролись с детства,
«Упёртым» не было «детствá».
Чтобы облегчить наши «бéдства»,
Нам льготы «нýжны» и «средствá».
Когда же мы в стремленье «ихнем»
Начнём друг друга величать,
То мы таких высот достигнем,
Нам только б «нáчать», чтоб начáть!
И фразы кругло так ложатся,
Слова в них «ложут», не кладут.
Я тоже буду выражаться,
Когда кругом «здесь вам не тут».
Коль тот язык «системасиськи»,
То не поможет логопед,
Ведь очень модно по-российски
Окончить парт.– и юр.– и пед.
И вот тогда уже «де-юре»,
«Де-факто» как-то не в струю,
Так громко гнать по-русски «дуру»,
Что «спикать» хочется в «ду ю».
2000
Горячая точка
ветеранам томского спецназа
Я слышал недавно рассказ ветерана,
Чечни и Афгана горячий букет.
И форте и пьяно, он трезвый, я пьяный,
Но всё без обмана, и орден в руке.
Рождественский вечер. Горящие свечи,
Болгарское «лечо», гранёный стакан
Сегодня не лечит, и словно предтеча
От встречи до встречи щепоть табака.
Военная база. Команда спецназа.
От пули и сглаза потёртый пятак.
За час до приказа будильник, зараза,
Не сбившись ни разу, тик-так, да тик-так.
Как Спарта и Троя, шеренгой и строем
Уходят по трое под крики «Ура!»
Мальчишки – герои на новые роли,
Чужие гастроли не в наших горах.
Горячая точка. Туманная ночка.
Не ждите сыночка к тому рождеству.
Отрывок листочка, последняя строчка,
И алые точки дырявят траву…
И память далече, и тяжесть на плечи,
И струны калечит старлея рука.
Рождественский вечер. Оплывшие свечи.
Осталась от встречи щепоть табака…
февраль 2000
Я не люблю тебя Москва
Я не люблю тебя, Москва.
Не за название столицы,
Не за кремлёвские бойницы
И не за красные слова.
Ещё тебя я не люблю
Не за проспектов суетливость,
Похожие книги
