Ровно через 15 минут мне приносят изуродованную футболку. Грёбаный стыд. Я замираю. У меня нет слов. Только непечатные символы остались да лексика, достойная грузчиков из магазина, когда ящик на ногу падает. По белоснежному полю – слово «HoLLywood». Именно так: с двумя заглавными L посередине.
Это почти по̀̀шло. А ещё – безвкусно. Я уже хотел взбрыкнуть, послать всех к чёрту, но Настькины глаза меня остановили. Она не улыбалась и не издевалась. А сочувственно на меня взирала. Жалко ей меня, убогого.
Жалость я не терплю. Ещё чего. Поэтому я молча натянул футболку, напялил пиджак. Подожди, у меня будет время для манёвра. Я просто так этого не оставлю. Особенно, если выяснится, что мне совершенно не нужно было терпеть все эти издевательства.
– А ты? – задаю коронный вопрос. – Где твой пропуск в рай?
Она приподнимает бровь и в её чёрных глазах зажигаются звёзды.
– На теле, конечно. Пока ты кубиками перед девицами тряс, я разжилась флеш-тату и буквально за минуту стала обладательницей красивенькой буквы.
Она задирает приспущенный рукав и демонстрирует своё предплечье, где действительно красуется изящная L.
Ничего особенного не произошло, а меня тряхнуло, будто током шарахнуло. Эти голые плечи, длинные ноги… Ещё бы ягодицы её вспомнил, идиот.
– Что такое флеш-тату? – спрашиваю, чтобы не стоять, открыв рот. – Надеюсь, это не навсегда? Выглядит уродливо и отвратительно.
Я лгу. Но мне не нравятся татуированные девицы.
– Это временное тату, – успокаивает она меня. – Через время смоется. Я плохо переношу боль, зато такие татушки иногда помогают расслабиться, фантазию проявить.
– А можно было мне футболку не портить, а сделать то же самое? – ворчу по инерции.
– Можно. Но, во-первых, мне тебя уламывать пришлось бы, а во-вторых, очень клёво выглядишь. Особенно когда не напрягаешься и волосы не зализываешь назад.
Она снова взъерошила мне волосы и подмигнула.
– Ну, что? Поехали твоего дядьку охмурять?
– Веди себя прилично, Настя. Чтобы мне за тебя краснеть не пришлось.
– Ладно, ладно, зануда ты миллионерская, я буду очень хорошей девочкой. Считай, лекцию прочёл, я материал выучила. Вперёд?
На улице она придирчиво оглядела мою машину. Вот точно таким взглядом, как и меня в примерочной. В солнечном сплетении невольно сжалось.
– А другой тачки у тебя нет?
– А чем тебе эта не угодила? – я вообще мог бы и оскорбиться. Это, между прочим, Range Rover.
– Да тёмная. На гроб похожа. Нам бы тачку поярче, под настроение.
– Думаю, и эта сойдёт, без настроения, – ещё немного, и я начну зубы показывать. Ты посмотри, машина ей не такая. Настроение у неё не то. – Внутрь ресторана машину не загнать, к счастью или сожалению, а своей мрачной расцветкой, надеюсь, она никого на стоянке не распугает.
Я открываю перед Настей дверцу, она усаживается на заднем сиденье. Я почему-то вспомнил, как она в такси садилась. Гибкая. Яркая. Тьфу!
Мне бы пережить этот чёртов ресторан и мозги окончательно не растерять. Я уже жалел, что зациклился на этой девице со щенками. Всё могло быть намного проще. Но нет, мы лёгких путей не ищем!
9. 9. Не умеешь врать, не мучай совесть
Старый конь глубоко
борозду не вспашет,
зато его и не проведёшь
Бизнес как есть
Владимир Орловский
Зря я думал, что буду выглядеть дурак дураком. В «Городе Ангелов» хватало своих сумасшедших. По сравнению с ними Настя – деликатная девочка, одела меня ну очень скромно. В этом сборище бомжей я выглядел слишком чистым пионером в наглаженной белой рубашке, пилотке и пионерском галстуке. Для полной картины мне шортиков не хватало, но я бы не рискнул здесь появиться в подобном антураже.
