– Представляю, что сейчас будет, – ухмыльнулась Карина.
– В смысле? – не понял Олег, оглянувшись на дочь.
– Да мать у нее строгих нравов. Аньке щас достанется по первое число.
Мужчина посмотрел на окно на третьем этаже. У него не было сомнений, что именно там живет Аня.
– Зато будет думать в следующий раз, прежде чем пить. И вообще зачем вы ее напоили?
– А мы-то тут причем? – возмутилась Карина. – Она сама немаленькая. Силой же никто не заставлял.
– Ремень по тебе плачет, – беззлобно ответил Олег и, развернув машину, вырулил со двора.
– А я-то че?
– Нет слова «че», – рыкнул отец. Дочь притихла. Она выпивала не в первый раз. После парочки вечеринок ее вообще заносили домой на руках, но отец всегда относился к этому лояльно. Мог пожурить, но до скандалов дело не доходило. Сейчас же он был недоволен. И настолько, что Карина чувствовала, лучше не спорить. А отец побесится и отойдет, как всегда.
– Неужели непонятно, что Аня не умеет пить? – не унимался он.
– Так и не пила бы.
– Знаю я ваши вечеринки. На слабо взяли девчонку?
– Да никто ее ни на что не брал. Все пили и она пила. Не хотела бы, не пила.
– Что хоть пили?
– Шампанское, – дернула плечом Карина.
– И все?
– Мартини было. Пара коктейлей.
Олег покачал головой. Он хорошо представлял, как чувствовала себя Аня и как она будет чувствовать себя завтра утром. Ну плюс в этом определенно был. Сильное похмелье надолго отобьет у нее желание пить. Самое интересное, что Олег не осуждал ее. Напротив, в его представлении Аня была никем иным, как жертвой обстоятельств, из-за своей несмелости неспособной отказать.
– Неужели такие еще существуют? – ухмыльнулся он, съезжая на подземную парковку. – Где же она выросла такая, совершенно не приспособленная к реалиям этого мира?
На самом деле Олегу не хотелось, чтобы Аня к ним приспосабливалась. Ведь это бы означало нарастить броню, стать дерзкой, где-то жесткой, потерять прелесть своей невинности и наивности – потерять себя.
– Поместить бы ее в музей под стекло, – подумал Олег, поднимаясь в лифте, – как редкий экспонат, чтобы можно было любоваться.
А любоваться Олегу хотелось. Жаль, что в жизни они никак друг с другом не связаны. Аня была ему интересна. Он не чувствовал в ней той пустоты, что была свойственна современным девушкам. Напротив, он чувствовал глубину, которую хотелось постичь и измерить. Жаль, что между ними такая пропасть. Ведь разве он сам может быть ей интересен? Конечно, нет. Олегу вообще казалось, что единственные чувства, которые он вызывает в Ане, – это страх. И если бы это было возможно, то она предпочла бы никогда с ним не встречаться.
– Я спать, – прервала его мысли Карина.
– Давай. Спокойной ночи, – кивнул он.
– Спокойной ночи.
Он тоже быстро принял душ и лег в постель рядом со спящей женой. Она не шелохнулась. Отвернувшись от нее, Олег подумал:
– Как там Аня? Сильно ли ее потрепала мама?
Он был согласен, что небольшая взбучка иногда крайне полезна в воспитательных целях. Главное, не переборщить. И Олег надеялся, что маме Ани знаком этот принцип. Хотя какое бы ему было до нее дело? Чужая дочь, чужая девушка… И все-таки он думал о ней.
