– Да, я трудная, – поворачиваюсь к нему. – Я не могу согласиться со многими вещами, и не желаю следовать за кем-то, прогибаться, искать компромиссы. Компромисс – это первый шаг к тому, чтобы сдаться…
– Компромисс – это первый шаг в сторону доверия, – перебивает Даня. – Это возможность показать, что ты готова открыться миру. Это шанс получить нечто большее, чем то, что ты получишь, будучи скрытной и агрессивной. Умей договариваться. Умей слушать и слышать. Этот навык тебе не раз пригодится в жизни.
Я молчу. И почему-то не хватает воздуха. Тяжело дышу, пытаясь побороть внезапный приступ ярости. Злости, что своими словами он сумел не просто пробраться в душу, но и больно ткнуть. Сильно сжимаю кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в кожу, и внезапно остываю. Успокаиваюсь.
– Твоя взяла. Снова, – отвечаю я. – Идем в твой ресторан или тракторию…
– Тратторию, – мягко поправляет Дан.
– Плевать, – отмахиваюсь я. – Отрываться, так на всю катушку!
14. 14
На улице многолюдно. Дан был прав, когда говорил о том, что вечером в Риме жизнь только начинается.
– Днем по Риму гуляют в основном туристы. Итальянцы заняты работой и дневными посиделками в различных кофейнях, – поясняет Дан, словно угадав, о чем я думаю. – Завтра все увидишь сама.
– Завтра я планировала все же пройтись по историческим местам, – отвечаю я. – Но с самого утра все же в полицию. Как я там буду объяснять, что произошло… Ладно, что-нибудь придумаю, мне не в первый раз.
– Ты вечно попадаешь в передряги? – удивленно спрашивает Дан.
– Случается, – осторожно киваю я, и немного подумав добавляю: – Очень часто случается…
Он старается скрыть улыбку, но у него это не выходит.
– Чем займемся после ужина? – вдруг спрашивает Дан, останавливаясь у небольшой двери, над которой вывеска «Amedeo Ristorante». – Может ты хочешь погулять по Риму сейчас, раз днем так сильно занята?
– Ночью? – удивляюсь я.
И мое изумление вполне объяснимо – если днем меня здесь успели обворовать, то чего мне ожидать в ночное время суток, когда все приличные люди спят?
– Ночью Рим очень красив, – с готовностью кивает Дан.
– А можно я воздержусь? – спрашиваю я. – Я не уверена, что это лучшая идея из тех, которые пришли тебе в голову.
– Нельзя, – усмехается он, и по голосу я понимаю, что теперь непросто будет его переубедить.
Открыв передо мной дверь, Дан пропускает меня внутрь и я оказываюсь в помещении с низкими потолками, что очень необычно и непривычно для Рима, где двухэтажные здания по уровню, как наши пятиэтажки в Москве.
– Осторожно, ступеньки! – выкрикивает Дан, но… поздно. – Ты принципиально под ноги не смотришь?
Протягивает мне руку, помогая встать. Я потираю ушибленный попец и морщусь. Теперь понятно, почему мне потолок показался таким низким. Всего-лишь нужно было спуститься на семь ступенек вниз.
– О таком нормальные люди предупреждают заранее, – ворчу я, с вызовом глядя на официантов, которые даже глазом не моргнули, словно у них не впервые клиенты на попе съезжают вниз.
– Нормальные люди всегда первым делом смотрят вниз, а после начинают ворон считать в небе, – спорит Дан. – Идем, горе луковое. Чувствую, я еще намучаюсь с тобой…
И снова, как и несколько часов назад, у меня прямо чешутся руки, чтобы дать этому самодовольному индюку в глаз, однако некогда – впереди еще ступеньки. И теперь я готова к этому…
