— Да, спасибо Регине — пояснила что к чему, и мне не пришлось обзванивать больницы, а то и морги.
— Зачем ты утрируешь? — понимая, что он не остановится, пока не скажет всё, что собирался, Ия без сил опустилась на диванчик.
— Нет, это ты зачем попёрлась в больницу, когда надо было просто вызвать «скорую» и позвонить мне.
— И что бы ты сделал? Чем помог? А «Скорая» ехала бы до нас целый час, Марат! Вспомни, сколько мы ждали, когда заболела Ника. Ты ещё и неправильный адрес назвал.
— Ах, я ещё и виноват!
— Я хотела сказать, что ехать самим было быстрее. И спасибо Марко за помощь.
— Да, Марк молодец. Если бы не он, ты бы, наверно, так и носилась как перепуганная курица, не зная за что хвататься, что делать. Увезти ребёнка в одном полотенце определённо твоя идея.
— Да что ты прицепился к этому полотенцу! — откинула она махровую тряпку, что так и держала в руках. — Главное, что с ребёнком всё в порядке, — и тут только поняла, что Марат ведь даже не спросил глубокая ли рана, что сказал доктор. Как начал орать, так всё и не мог заткнуться. — Прости, — встала Ия, — но я очень устала. И тоже перенервничала. Хочу принять хотя бы душ. Марат, — примиряюще протянула она к нему руки. — Ну, хватит!
— Что у нас на ужин? — проигнорировал он её объятия и глянул на часы.
— Кролик, — спохватилась Ия. — Его только нужно поставить в духовку. На обед мы ели пиццу, Регина привезла, а на ужин я хотела…
Но он её даже не дослушал. Резко развернулся и вышел.
И какой там душ! Она даже переодеться не успела, повязала передник и принялась запекать кролика, строгать салат, выжимать свежий сок — время поджимало. В их доме всё было по расписанию. Война войной, а обед по распорядку — это было про Марата.
Но бог с ним, поест — станет спокойнее. С голодным с ним вообще невозможно разговаривать.
Привычные выверенные движения позволили немного успокоиться. Но с ресниц нет-нет да скатывалась горькая слезинка. А раньше Ия готовить любила. С таким вдохновением ходила на курсы, чтобы побаловать своих то греческой, то французской стряпнёй — пыталась она переключить мысли на что-нибудь нейтральное, но обидно было так, что хотелось выть.
«Что наплела тут ему эта манда?» — отшвырнула Ия нож, понимая, что ищет виноватых, что Регина тут вовсе ни при чём, и прислушалась.
В гостиной работал телевизор — значит, Марат там.
А девочки? Девочки там справились без неё? Она встрепенулась. Но их возня была обычной: топот, смех, мультики.
«Значит, справились, — выдохнула она. И сняв передник, положила на стол. — В конце концов, никто не умрёт, если я потрачу десять минут на себя — приму душ, высушу и уложу волосы».
Она решительно поднялась в спальню, стянула через голову платье и уже почти прошла мимо кровати в гардеробную, когда что-то заставило её остановиться. Что-то неправильное.
Она развернулась.
Уголок покрывала был загнут. И кровать. Кровать была застелена как-то криво.
21. Глава 18
Она поспешно сдёрнула покрывало. Словно за ней гнались, содрала и тонкое одеяло. Проклятое воображение так ясно рисовало ей картинку как её муж трахает на этой постели Регину, словно она видела всё своими глазами.
Как напрягается его бледная задница, выделяясь белизной на фоне загорелой кожи спины. Как он вколачивается между гостеприимно раздвинутых ног в её идеальную депиляцию. Как она выгибается и бьётся головой о мягкую кожаную панель на стене и не просто стонет, орёт и кончает под ним, кончает, кончает...
