И тут же все меняется. Мир преображается, начинает сиять. Тело наливается легкостью и силой.
Встряхиваю руку с браслетом, любуюсь отблесками от серебряной фигурки стрельца, и уверенность теплой волной наполняет меня от макушки до кончиков пальцев на ногах.
Мое тело искусно, словно по мановению волшебной палочки, превращается в ряд завораживающих поз и движений. Грация, страсть и сила перемешались в танце, приводя меня в состояние полного единения со льдом. Моменты полёта, когда мое тело распластывали воздушные волны, оставляло за собой невидимые шлейфы на льду, которые сопровождались нежной, почти незаметной музыкой, звучащей только для меня одной.
С каждым круговым движением, короткие мгновения взлета все удлинялись, я оставляла на льду свою душу и эмоции, выбрасывая тело в прыжке. Под прожектором льдина превращалась в серый холодный заснеженный кусок земли в пустоте, но для меня это было искусством, моим высшим проявлением. Я отдаю кусочек своего сердца, чтобы великолепие момента передать и оставить исключительные ощущения.
Когда мой взгляд останавливается на той волшебной линии, указывающей на моё начало, сердце замирает от мысли о будущих победах и невероятных трудностях. Глубина моего существования, моей жизни заключена в небольших движениях моих рук и ног. Каждая линия, каждый изгиб должны передать актуальную информацию обо мне, моей истории, об исполнении для публики.
Ледовая арена стала моим вторым домом, местом, где я чувствую себя в своей тарелке. Здесь я могу забыть о суете мира и полностью погрузиться в своё истинное призвание. Ощущение риска, страха и реальности плывут вдали, давая место только моим потрясающим движениям и бесконечному грациозному искусству, воплощенному на льду.
Завершив программу скольжу к тренеру, чтобы услышать вердикт. Дыхание частое и прерывистое, я с волнением смотрю на Марию Петровну. На первом ряду сидят другие фигуристы, ждут своей очереди. Я никого пока не знаю. И все меня разглядывают, многие с восхищением.
− Очень хорошо, есть конечно над чем поработать... Но... честно скажу не ожидала таких результатов. Ты большая умница, − мне даже достается несколько скудных аплодисментов, ценных даже в таком количестве.
Мне приятно слышать ее похвалу. Уверенности во мне прибавилось. Но... Как оказалась недолго мне пришлось радоваться поступлению в эту школу.
Первые трудности – приобрести две пары новых коньков. Одну пару дает спорткомитет, но эти коньки такие неудобные, жесткие. Я буду долго их разнашивать. А первое выступление через три месяца.
Где взять деньги хотя бы еще на одну пару? Стоят хорошие коньки бешеных денег.
Все это узнала от тренера, которая собрала всех фигуристов в раздевалке и провела инвентаризацию. Мои результаты хуже всех. У меня только одни коньки, старенькие и обшарпанные.
Придется звонить родителям, больше обратиться не к кому. Тимур поможет, конечно, но я не хочу дергать парня.
Иду расстроенная в свою комнату. Мне страшно звонить маме. Не убьет, конечно. Но нравоучениями и обидами задушит. Хоть бы Кати не было в комнате, хочу поговорить без свидетелей.
− Стоять, − слышу над своей головой. Меня будто неведомая сила припечатывает к стене лестничного пролета. – Весь день вылавливаю.
− Зачем тебе браслет, Кирилл? Ты же не девочка, чтобы носить такие вещи… − зажимаю рукой аксессуар под манжетой олимпийки. – У меня к тебе предложение… продай его мне?
