- Как вариант, - кивнул Семён. - Скетч... или, может, что-то вроде стендапа?
- А ты сможешь написать достаточно смешной текст? Это непросто, как мне кажется. А если своровать у кого-то, то есть вариант провалиться, так как многие в зале могут знать эти шутки.
- Ты права, - он сокрушённо покачал головой. - Я не писатель от слова совсем, и шутник так себе. Мне нужно что-то готовое, только исполнить, а уж я постараюсь быть артистичным.
- А ты умеешь петь? Танцевать? Я слышала, что у актёров это всё обязательно...
- Всего понемножку... даже на гитаре чуть-чуть могу, точнее, могу разучить несложную песню по аккордам. Ну и спеть. Не то чтоб роскошно, но вроде не фальшивлю...
Я усмехнулась про себя, зачем-то воображая на его месте Гаршина. Вот он бы не постеснялся сказать, что совершенен во всём, а Семён почему-то скромничает.
- В детстве на танцы ходил год. Потом бросил, потому что скучно было и отец твердил, что не мужское это дело, но в принципе танец разучить способен.
- Танец - это классно, - закивала я. - Обожаю смотреть на профессиональные танцы...
- До профессиональных мне всё-таки, пожалуй, далеко, - смущённо улыбнулся Семён.
- Там ведь тоже не профессионалы будут выступать, - со сомнением предположила я. - Студенты, причём не с театрального.
- Ну не скажи, я в прошлом году видал такие танцевальные номера - закачаешься...
- А может, декламация? - подскочила я. - Стихов каких-нибудь красивых... У меня, вот, есть пара любимых, очень необычных, Зинаиды Гиппиус. - И я тут же, без приглашения, принялась читать на память: - "Душа моя, угрюмая, угрозная, живёт в оковах слов... Я - чёрная вода пенноморозная меж льдяных берегов..."
Семён умоляюще замахал руками:
- Декламация - это классно, я обожаю стихи, в том числе читать вслух, но... прямо скажем, это дело на любителя. Вряд ли среди нашей публики на студвесне таких наберётся на хорошую овацию.
Я поникла. Да, нелёгкая это работа - из болота тащить бегемота...
***
Внеплановое совещание с Анатолием Ивановичем было назначено на вечер среды. Времени на подготовку номера оставалось совсем мало, поэтому мы решили не терять его попусту.
- Как же ты смог его уговорить? - с восхищением удивлялась я, глядя на совершенно невнушительную фигурку Семёна. С Даней нечего и сравнивать. Хотя с чего это мне вообще с ним кого-то сравнивать? Чего я вообще о нём думаю так часто? Не заслужил!
Надулся опять, как надувной крокодил, которого мне в прошлом году папа купил в Анапе. Не смотрит на меня, не разговаривает... блин, ну не целоваться же мне с ним, просто чтобы не обижался! Для этого чувства какие-то должны быть... ну, симпатия хотя бы. А мне, кроме перебранок с ним, и вспомнить-то нечего. И ему... на кой ему сдался этот поцелуй? Он же меня... терпеть не может. Правда же..?
Ладно, опять я отвлеклась... А Семён тем временем что-то рассказывает:
- Сам в шоке... Я, честно говоря, боялся об этом с ним беседу заводить. Прошлые несколько раз закончились ссорой. А тут он сам вдруг прицепился: поехали, говорит, на рыбалку в субботу. Я говорю: не могу, у меня театралка. Ну он, как всегда, в претензию. Слово за слово. В общем, я сказал, что без сцены свою жизнь не представляю, ну и выдал ему этот план. Что мне помогут, что у меня единомышленники есть и даже профессиональный режиссёр среди них. Батя посмеялся сначала, а потом говорит: ну ладно! Давай пари. Сможешь овацию сорвать и мне понравится - валяй. Но если нет - закрываем эту тему навсегда. Я думаю, он просто не верит в меня, в мои артистические способности, и потому чувствует себя спокойно.
