— Но, — я ощутила, как по моей спине скользнули мурашки, а внутри что-то заледенело, — к чему ты это говоришь, не понимаю…
Горничная описывала мои похороны так тщательно и дотошно, что в какой-то момент, прикрыв глаза, я ощутила себя лежащей под толщей земли. Встрепенулась. Дыхание участилось. Пульс отбивал битами в ушах.
— Вы ведь выбрали такой путь, Сашенька. Сдаться. Смерть от голода тяжелая, но верная, — голос Наташи звенел у меня в ушах, фонил.
— Я ничего такого не выбирала! — слишком импульсивно выпалила я, а потом вдруг поняла, что больше не могу смотреть на эти могилы. Не могла думать, что где-то там заготовлено место и для меня. Повернулась к горничной: — А что вы мне предлагаете? Спокойно закрывать глаза на все происходящее? Делать вид, что меня все устраивает? Кивать и соглашаться, как собачка на капоте автомобиля? Только я так не могу!
— А никто и не говорит, что надо быть безропотной. Таких у нас не любят и не уважают, — женщина слабо улыбнулась и снова бросила взгляд на зеленые камушки. — Те, кто лежат там, умели соблюдать правила и одновременно показывать свои коготки. Думаю, у вас это тоже прекрасно получится при желании.
— Альфа, он… — я защелкала пальцами, подбирая правильное слово. — Любит приказывать. Как будто я — его собственность.
— Так и есть. В паре люди принадлежат друг другу. Нравится нам это или нет, — увесистая ладонь горничной упала мне на плечо и сжала, даря некое призрачное спокойствие. — У тебя сейчас два пути, Сашенька. Нравится тебе это, или нет.
— К-какие? — я замерла, между бровей залегла глубокая морщина. В ожидании меня порядком трясло.
— Либо ты возвращаешься обратно в спальню, закрываешься и ждешь, когда судьба решит все за тебя сама. Либо выходишь из тени и борешься за место в стае, — сделав краткую паузу, женщина посмотрела на меня как-то странно, будто пытаясь заглянуть в душу, а потом коварно оскалилась. — Ты можешь сражаться со всеми, а можешь сразиться с собой.
— Не понимаю… — вынуждена была признать я, пожимая плечами.
— А сейчас и не надо. Главное решить, что делать с приемом, — горничная нехотя указала в обратную сторону дома, где во всю шли приготовления к свадебной церемонии. — Там ждет тебя лучший мужчина на свете… Жизнь полная интересных событий, новых возможностей…
— Этот Босфорт… — я чуть было не сказала «жуткий тип», но вовремя прикусила язык. Все же Наташа была его работником, верна своему предводителю секты. Поэтому решила изменить формулировку: — Выбрал меня не из-за любви, нет… Просто потому, что пахну аппетитно! Бред. Мне из-за этого с ним семью создавать?
— Альфа живет двести лет, Сашенька! — горничная расхохоталась, запрокинув голову. Схватилась за живот. С глаз покатились слезы. — Каждый год в нашем мире появляется новая нимфа с обворожительным ароматом. Все они сразу бежали к нашему альфе свататься. Но почему-то он выбрал тебя. Не знаешь, почему?
«Самая невезучая», — подумала я про себя, но снаружи просто неопределенно скривилась:
— Не-а.
— Он без ума от тебя. И дело не в запахе, — нагнувшись к моему уху, женщина зашептала, совсем как маленькая девочка: — Он явно видит в тебе нечто такое, чего ты еще сама в себе не нашла.
Мой взгляд ненароком упал на реку, и я тяжело вздохнула. Она чертовски напоминала мою путанную жизнь. По одну сторону — смерть. Ведь никто не даст мне бросить все и уйти по своей воле. По другую — брак с альфой. Почти чужим человеком, властным и жестким мужчиной. А я сижу в лодке, и течение несет меня непонятно куда. Потому что все никак не могу определиться — в какую сторону грести.
