***
– Сейчас она стабильна, – Яков Соломонович, заведующий отделением детской кардиохирургии, старался не смотреть на Полину. Это раздражало. А ещё больше раздражало, что он упорно называл Сашку «она», ну или на худой конец – ребёнок. Чувствовалась в этом какая-то намеренная отстранённость, нежелание впускать чужое горе в свою душу. И можно его понять, конечно, можно – с такой-то работой на всех души не хватит. Но когда это касается твоего родного человечка, маленькой девочки, видеть такое отношение невыносимо. Так и хочется одёрнуть этого старика, заставить смотреть в глаза, называть Сашу по имени. И достучаться наконец до его очерствевшего сердца. Но ведь понятно – так она сделает только хуже. Сейчас её хотя бы ненадолго пускают в палату интенсивной терапии. А взбрыкнёшь, скажут – истеричка. Ребёнку это во вред.
– Однако положение критическое, – безжалостно продолжал Яков Соломонович. – Ребёнок растёт, и риск кислородного голодания мозга очень высок. И такие вот приступы будут случаться всё чаще… Не хочу вас пугать, но последствия могут быть очень тяжёлыми. Поэтому ещё раз повторяю – нельзя тянуть с операцией. Чем раньше ребёнка прооперируют, тем легче будет проходить восстановительный период и тем больше шансов у неё на нормальную жизнь впоследствии. И потом, она же мучается...
Полина, как ни крепилась, как ни уговаривала себя держаться, коротко всхлипнула. Представила Сашку, такую крохотную, на непомерно высокой кровати, с кучей трубок, проводов, датчиков: пульс, давление, сатурация**… Тонюсенькие ручки все исколоты. Катетер в подключичной вене. Личико совсем белое, веки подрагивают, тонкие, почти прозрачные. Из носика-пуговки тянется зонд – иначе не ест.
Полина стиснула челюсти, но слёзы полились сами собой. Старик бросил на неё быстрый взгляд и вообще к окну отвернулся.
– С нашей стороны мы, конечно, делаем всё необходимое. Проводим поддерживающую терапию, но это не может продолжаться долго. В общем, необходима операция и срочно. Вам ещё повезло – операцию Росса*** теперь делают и у нас. Причём успешно. Тогда как ещё недавно с таким пороком оперировали только за рубежом, в Германии, в США, в Израиле. А это, знаете ли, в разы дороже.
– Я всё понимаю, - глухо промолвила Полина. – Но у меня нет таких денег и взять просто негде. Квоты сократили…
– Ну есть же ещё благотворительные фонды, в конце концов. Сейчас это дело хорошо поставлено. Обратитесь туда!
– Обращалась. Мне отказали. Саше уже делали операцию год назад на собранные средства. Там можно, – Полина сглотнула вставший в горле ком, – обращаться за помощью не чаще… одного раза в два-три года… И потом это долго…
_______________________________________________________________
* Антикоагулянты – лекарственные препараты, угнетающие свёртываемость крови
** Сатурация – %% концентрации кислорода в крови
*** Операция Росса – операция по замене аортального клапана лёгочным, вживляевым в аорту.
Яков Соломонович покивал, тяжело вздохнул и наконец посмотрел ей в глаза. И этот взгляд показался красноречивее любых слов. Будто крест поставил.
Ну уж нет! Полина вздёрнула подбородок, взглянула строго:
– Сколько у меня есть времени? И какую точную сумму нужно собрать?
– Чем раньше, тем лучше, – заюлил Яков Соломонович. – А операция вместе с восстановительным лечением обойдётся примерно в восемьсот-восемьсот пятьдесят тысяч рублей.
