Я же кивнула. Мое имя он и так знает. Как и мой адрес, потому что мы ехали точно по маршруту… Лишь вздохнула и отвернулась к боковому окну. Меня не столько страшила мысль, что Войтенко накапал на меня информацию, как предстоящий разговор с Юрой.
Не было компромисса. Как ни крути: ни я, ни он, не пойдем на уступки. Он и на Алису согласился со скрипом. Даже думал сначала, что я быстро наиграюсь в маму и сама отдам малышку в органы опеки. Но, потом смирился и даже проникся ею. Помогал и финансово, и морально. Изредка гулял с нами.
– Спасибо.
Вышла под громкое хмыканье и на ватных ногах поплелась в квартиру. Юра поджидал меня: сразу выскочил в коридор. Обнял с порога так крепко, что затрещали ребра и перехватило дыхание. Тоже обняла его в ответ, ведь внутри трепетало от близости родного и любимого человека.
Я сжала пальцы на его спине, пока вдыхала знакомый запах. Родной. Теплый. Такой привычный, что от этого становилось еще больнее. Юра не примет мою позицию. А я не смогу бросить Лисичку…
– Ты вся дрожишь, – Юра убрал ладонь с моей талии, поднял к подбородку и мягко повернул лицо к себе. – Что случилось?
Я сглотнула. Это был момент, когда все могло рухнуть по щелчку пальцев. Он думал, что я вернулась, потому что прислушалась к его словам. А я…
– Я пришла забрать некоторые вещи, – хрипло сказала и отступила.
Юра нахмурился. Он удерживал меня за руку, но его пальцы ослабли. Понял, что мой ответ не придется по вкусу.
– Я должна вернуться к Алисе, – продолжила и спешно добавила: – На время. Она ребенок, Юр. Я ей нужна!
Тишина ударила по ушам. Гулкая, тягучая, с предчувствием бури. Любимый смотрел на меня долго и молчал. Потом усмехнулся – холодно и сердито. Стал вмиг для меня чужим. То, чего я и боялась.
– На время? – уточнил он сухо. – То есть, ты собираешься бросить меня ради какого-то ребенка?
Я вздрогнула. Каждое слово билось о грудь, как волны о скалы. Ради какого-то… ребенка?
Пока я молчаливо смотрела с укором ему в глаза, Юра шагнул ближе, навис надо мной. Заставлял смотреть прямо в его темные глаза. В них уже вспыхнул гнев, но и в моих тоже! Я же много раз ему говорила, как для меня много значит Алиса! Мы ведь давно закрыли вопрос с малышкой, так почему ведет себя отвратительно?
Поскольку я промолчала, он продолжил:
– А меня ты, значит, можешь оставить? – спросил шепотом, но в тихом голосе звучала холодная гроза. – Или я уже не важен?
Я сглотнула комок в горле и вцепилась пальцами в его рукав. Сердце колотилось, как загнанный зверек, потому что любимый говорил правильные слова, но…
– Ты важен, Юра. Но я не могу поступить иначе. Она ребенок, которому… – он не дал договорить:
– Я устал от твоего вечного чувства долга. От того, что ты разрушаешь себя и свою жизнь! Какого черта, Ангел?! Почему ты не можешь просто быть со мной? Давай поженимся и родим своего ребенка!
Показалось, что он словесно ударил меня в солнечное сплетение: я подавилась воздухом и закашлялась. Да что с ним не так?! Слезы обожгли глаза, я резко выдохнула и качнула головой.
– Заменить Алису другим ребенком? Ты же знаешь, что кроме нее у меня больше никого не осталось! – прорыдала в отчаянии и ударила любимого кулаком в грудь.
Рыдания рвались изнутри, разрывали мне сердце на куски, но мысленно боролась с собой. Может, как он выразился, я и разрушала свою жизнь, но по собственной воле! Плевать на остальное.
