Выпивает половину стакана, на глазах проступают слёзы. Машет на лицо руками.
– Нужно поменьше васаби. Ты не ешь острое?
– Чуть-чуть можно... – допивает сок. – Много женщине – плохо.
– Почему?
– Острое разжигает похоть. Мужчине – можно. Женщине – стоит воздерживаться.
– Как интересно! Почему такое разделение?
– Мужчине похоть дана Аллахом, чтобы продлять свой род. А женщине не нужна похоть. Она просто не имеет права отказывать мужу... – опускает взгляд, – в праве наслаждаться ею. А её похоть бессмысленна.
– Ммм... очень спорно! Я бы сие правило тоже отменил. Но тут как знаешь. Ещё?
– О, нет! – испуганно. – Я больше не смогу!
– Кушай запеканку тогда и яблочки. А я суши доем.
Макаю суши в соевый, засовываю себе в рот, кайфуя как фетишист от того, что мои губы соприкасаются с теми местами на палочках, которых касались её губы.
Опять шокированно не моргает.
– Дай угадаю, – смеюсь я, проглотив. – Нельзя есть из одной чашки?
Активно кивает, с ужасом глядя, как я подхватываю палочками очередной ролл.
Господи, да я бы тебя всю вылизал, детка, чего ты так ужасаешься?
– Отменяем! А целоваться как? Или только еды касается? Чисто теоретически спрашиваю! – поднимаю обезоруживающе раскрытые ладони, улавливая её страх.
– Я не знаю... Мужчина сам определяет... степень своей чистоты. Шариат не запрещает... Если... ммм... чистая...
– Чистая?
– Оу... Нехорошо такое обсуждать. Можно, не буду?
– Можно.
Телефон в кармане трезвонит. Алла... Я засиделся?
Ну а что, мне с собственной женой поболтать нельзя? Раз уж мы с ней так вляпались. К тому же она единственная в этом доме меня пока не бесит. И голос у неё очень тёплый и умиротворяющий. Практически терапия всех моих неврозов. Я же не домогаюсь её в конце концов. Просто беседуем.
Опухшие от васаби губы обхватывают десертную вилку с яблоком и скользят...
Ох, неспроста ваши мужчины отдельно едят! И вовсе не из соображений чистоты и прочей ахинеи! Как тут есть? Когда вся кровь в нижнее полушарие отливает. Надо валить отсюда, пока я не...
«Алла!» – напоминаю я себе. Вот там можно брать всё, что вздумается. А здесь нельзя...
Встаю, оставляя её за столом, достаю из шкафа пару подушек, одеяло и постельное.
– Справишься? Я пойду... Ночь уже.
– Поднос на кухню можно отнести? – отодвигает пустую чашку.
– Да я сам. Спокойной ночи.
– Спасибо...
Внизу лестницы Алла!
– Тридцать минут!
– Ай... – с досадой дёргаюсь я. – Хватит! Пойдём спать.
– А что спать-то? Удовлетворился уже, что ли?
– Идиотка... – закатываю я глаза. – Реально бесишь! Тормози!
– Или что? Опять вещи собирать?? – с обидой.
Ррр... Дайте сигарету. А лучше три!
Проходя мимо неё, вырываю из руки пачку. На кухне смотрю на неё, понимая, что сейчас сорвусь!
Нет. Сказал – бросаю. И точка.
Сминаю пачку, вышвыриваю в мусорку.
И лучше сейчас никому меня не бесить!
12. Глава 11 - Первая брачная ночь (Ляйсан)
С сомнением смотрю на лестницу кровати. Не хочу туда лезть. Там же жарко! А пульта от кондиционера нет. Да и дома у нас спят по-другому: подиум, обитый ковровой тканью, тонкий матрац и подушки.
Стягиваю сверху два сложенных стопкой одеяла. Одно – потолще – складываю пополам и стелю на пушистый ковёр вместо матраса. Вот так будет хорошо! Быстренько обустраиваю себе импровизированную кровать.
Платяной шкаф пуст, и я развешиваю там своё платье и костюм для университета.
Внутри всё ещё тревожно стучит. И я так не усну. Поэтому не тороплюсь ложиться.
