Оля красноречиво полоснула себя по шее ребром ладони.
– Ну или проклянет и выгонит. И тут вдруг – разрешил тебя позвать. Это мама предложила, конечно. Я бы не посмела. А она: типа, вот, Рома спас, если б не Рома… ну и всё такое. И папа вдруг: ну ладно, пусть придет. Представляешь? А ведь он после того раза, ну, как встретил нас, сказал мне, что такие, как ты, на таких, как я, не женятся. Типа я не твоего поля ягода. Поэтому нечего нам, ну, нельзя мне с тобой. А я ему говорю: ты Ромку совсем не знаешь! Он не такой! Он…
От эмоций Оля говорила торопливо, сбивчиво, потом вдруг осеклась, стремительно краснея.
– Ну, не в смысле, что мы… я о таком не думаю… ну, про жениться… это папа всё… ну…
Она совсем запуталась в словах. Посмотрела на него сконфуженно. А он лишь разулыбался.
– Да ладно. Намёк понял. Закончим школу, и я приду к твоему отцу и как в старину попрошу твоей руки.
Ромка, конечно, шутил, так далеко он просто не загадывал. Но если бы вдруг задумался о будущем, то только с ней и хотел бы связать свою жизнь. Как иначе? И если когда-нибудь для этого придётся потакать причудам её отца – не велика беда. Придет, попросит, не переломится.
– Ты что! Я ни на что не намекала! Ой, не могу, – она прижала ладони к пылающим щекам. – Ты смеешься надо мной! Но ты же придешь? Ром, ты обязательно приходи!
Конечно, Ромка пришёл, хотя и понимал, что вряд ли там будет празднично или даже просто комфортно. Наверняка Олин отец хотел к нему присмотреться получше, прощупать. Да и пусть.
Явился он с букетом и огромным плюшевым медведем. На него Оля засматривалась, когда они гуляли по универсаму, а Ромка заметил. Правда, на этого медведя, к сожалению, пришлось просить у матери, стоил он прилично. Мать, конечно, была недовольна, но отказывать не стала. Денег она никогда не жалела, просто ей казалось, что Ромка зря тратит бесценное время на «неподходящую девочку».
Ромка тогда ещё искренне верил, что если она узнает Олю получше, то обязательно изменит мнение. Олю ведь невозможно не любить. Она совсем как ребёнок. Не в том плане, что беспомощная какая-нибудь или капризная, нет. Она просто наивная, бесхитростная и искренняя.
Вот и его подарку обрадовалась, как маленькая.
– О! Мишка! Я же о нем мечтала! Ром, как ты догадался?
Она обняла медведя, который был её почти по плечо, и, смеясь, покружилась с ним, словно в вальсе. Потом усадила на кровать в своей комнате рядом с кучей других игрушек.
Кроме Ромки Олю пришли поздравить ещё две подружки из её класса – Ксюша Чехова и Юля Комович. Обе старались понравиться Стрелецкому, улыбались кокетливо, говорили всякие глупости и чуть что хихикали. Ромка их из вежливости терпел.
Олина мать накрыла им стол на веранде. Расставила разномастные тарелки. В двух огромных пластиковых чашках выставила оливье и винегрет. Ещё в одной кучей свалила порезанный огромными неровными кусками хлеб. На подносе горой возвышалась отварная картошка, присыпанная зеленью, в окружении жареных куриных окорочков. Тут же стояли две полуторалитровые бутылки с лимонадом «Буратино» и блюдце с конфетами.
Ромка, с детства привыкший соблюдать этикет, даже просто ужиная в самый обычный день, слегка оторопел. Есть, даже садиться за стол со всеми вместе, резко расхотелось, но обидеть Олю он не мог.
Над едой кружили мухи, присаживались на бортики тарелок, и это ещё сильнее портило впечатление.
