– И не спрашивай, – сказал я, опять вспомнив недавний случай. – Нехорошо получилось. Очень нехорошо! Лучше сквозь землю провалиться. Я был настолько обескуражен, что сидел у дороги до тех пор, пока мама с сестрой с работы не возвратились. Как больная лягушка…
– Слышал! Все слышал! – сказал, глубоко вздохнув, Сайфиддин. – Поэтому сегодня и пришел поддержать тебя, дружище!.. Если хочешь услышать мой совет – не переживай. Я тоже через все это прошел. Такое сразу не забудешь. Как вспомню, так снова плакать хочется. Несколько дней не мог в себя прийти.
– Я точно так же поступил, не подумав. Больше это не повторится! А знаешь, Сайфи, что мама мне тогда сказала?
– Что сказала?
– Если вернется мой отец, он будет катать меня не на ишаке, а на разукрашенном резвом коне. Понял?
– Да не может быть!
– Вот так-то! Не веришь мне?
Сайфиддин улыбнулся, странно посмотрев мне в глаза, и мечтательно задумался.
– Не веришь, да?
– У вас дома не то что коня, ишака даже нет, как же я поверю, – ответил Сайфиддин, оглядывая двор. Двор-то пустой.
– Это он сейчас пустой, а потом… А знаешь, что у отца перед войной не один, а два коня было.
– Ну и мастер же ты сочинять, Мели!
– Это правда.
– Ну, тогда скажи, где же ваши лошади?
– В местечке под названием Кызылкум, он оставил своему другу-пастуху. Так мама сказала.
– Тогда это здорово!.. – глаза Сайфиддина засверкали от радости.
– А ты что думал? Теперь дело за тем, чтоб отец живой-здоровый вернулся домой.
– Всем будет завидно, когда отец тебя на таком коне прокатит!
– Еще бы! Я тоже об этом думал, лишь бы отец приехал.
Сайфиддин посмотрел на меня с завистью и сказал:
– А меня ты прокатишь на коне, Мели?
– А то как же! Я сяду вперед, ты сзади, а посредине папа. Потом поменяемся местами.
– Серьезно?! – обрадовался друг.
– Верь мне. Ведь кроме тебя у меня нет настоящих друзей. Ты сам знаешь.
– Не посадили тебя на своих ишаков другие – не расстраивайся, ведь теперь у тебя есть конь. Держи голову выше!
Глаза моего друга загорелись, он положил мне на плечи руку. Сердце мое растаяло, и я, ущипнув его, сказал:
– Да, Сайфи, если хочешь, одного коня я дам тебе. Когда твой отец вернется, будете вдвоем ездить, – сказал я.
– А отец твой согласится?
– Почему же не согласится? Зачем отцу две лошади? Нам и одной хватит. И потом наши родители тоже, наверное, как и мы, станут близкими друзьями. Разве не так?
– Ты прав. Близкие соседи станут или верными друзьями, или братьями. Если наши родители станут хорошими друзьями, мы в стороне останемся что ли? Будем закадычными друзьями! – сказал Сайфиддин и протянул правую руку.
Я тоже протянул ему руку, наши мысли, грезы-мечты, радость объединились.
И не было на земле детей счастливее нас.
СТРАШНАЯ НОЧЬ
Посреди ночи я проснулся от жалобного плача. С тревогой огляделся вокруг. В доме было темно и холодно. Слабый свет, проникающий сквозь порванный кусочек занавески, делал комнату причудливой. Пощупав руками вокруг себя, я кроме клочьев ваты из курпачи>1, ничего не обнаружил. В испуге я крикнул: «Мама!»
– Не бойся, сынок, я на этой стороне сандала, – сказала мама еле слышно.
Услышав ее голос, я успокоился. На ощупь пополз в сторону голоса и, обходя сандал, наткнулся на большое одеяло. Потрогав, понял, что мама лежит укрывшись одеялом и, скорчившись от боли, тихо стонет. Я понял, что мамина старая болезнь опять ее прихватила. Скорчившись от сильной боли, обхватив двумя руками живот, мама тихо прошептала: «Нашел, наконец!»
