— Спрошу прямо, — чуть запинается он. — Романовский Илья причастен к вашему решению?
— Кто это? — недовольно хмурюсь я.
— Муж Елены Борисовны. Почти бывший.
Вот еще только бывших мужей мне и не хватает для полного счастья.
— Впервые слышу, — качаю головой. — Мне позвонили сверху и потребовали убрать учителя, порочащего репутацию нашей школы.
— Интересно, — тянет с усмешкой Дмитрий. — Что их вдруг так торкнуло?
— Тоже удивился, — пожимаю плечами. — Но я человек новый, и спорить с начальством мне еще рано.
— Ясно. — Он поднимается на ноги и протягивает руку. — Спасибо за откровенность.
— Да не за что, — с готовностью пожимаю. — Обращайтесь. Я с удовольствием помогу Елене чем смогу.
— С чего вдруг? — Дмитрий напрягается и сильнее сжимает мою ладонь. Ревнует? Мне кажется или между ними что-то есть?
— Педагог, говорят, хороший, — беззлобно улыбаюсь. — У меня тут митинг из детей всех возрастов.
— Да вы что? — Он задумчиво чешет подбородок. — А это может быть интересно…
— Что конкретно?
— Знаете… Мне все же понадобится ваша помощь.
— Излагайте.
Дмитрий предлагает попросить всех неравнодушных подойти к зданию суда, когда будет заседание. Чем это сможет помочь, я не знаю, но почему бы и нет. Дети вряд ли откажутся от участия. Надо поговорить с завучем Натальей, пусть попробует организовать все это.
14. Глава 13 Ольга
Запиваю таблетку и на несколько секунд прикрываю глаза. Не отпускает. Голова просто раскалывается. Опять эта мигрень изводит меня. Ничего от нее не помогает. Мой невролог говорит, что единственное средство — родить. Какая ирония. Даже этого мне не дано. Я больше не фертильна. Аборт, сделанный в далекой юности, разрушил мои шансы стать матерью до основания. А эта гормональная мигрень — наказание за ошибки молодости и жестокое напоминание.
Давно надо забыть тот ужас, но не получается. Не знаю, как бы я справилась со всем этим, если бы не Аркадий. Он всегда был и остается моей поддержкой и опорой. И ему плевать на мои диагнозы, просто любит меня, невзирая ни на что.
Залпом допиваю воду и иду к себе в кабинет.
— Ольга Михайловна, — окликает меня Наталья. Морщусь от новой волны боли, но все же останавливаюсь и жду, когда завуч меня догонит.
— Вы что-то хотели? — Вокруг очень многолюдно и шумно, приходиться повышать голос.
— Все нормально? — Она озабоченно вглядывается в мое лицо. — Вы какая-то бледная.
— Голова болит.
— Так отпроситесь домой.
Ну уж нет. Лучше сдохну, чем пойду к Леденеву на поклон. Ни за что.
— Два урока всего осталось, — небрежно отмахиваюсь. — Вы-то чего хотели?
Наталья отводит меня в сторону и вкратце рассказывает план по помощи Елене.
— Ты думаешь, это поможет? — скептически изгибаю бровь.
— Не помешает точно.
— А Леденев в курсе? — с сомнением уточняю я. Этот сатрап может все испортить.
— Так это его идея.
— Да? — удивленно округляю глаза. — С чего бы вдруг?
— Оль, ты слишком строга к нему, — смеется Наталья и несильно сжимает мое плечо.
— Время покажет, — недовольно закатываю глаза. Не верю я в благородные порывы этого человека. Не вызывает он доверия. Наверняка какой-то шкурный интерес. По-другому и быть не может.
— Ты поговоришь со своими?
— Конечно.
Звонок, словно сверло, врывается в сознание, заставляя поморщиться от боли. Обмениваемся с Натальей несколькими фразами и расходимся по своим делам.
Стоя перед классом, пытаюсь усмирить волну нервозности, исходящую от 11 «Б». На этой неделе мои ребята особенно шумны. Держа учебник, начинаю рассказ о великой российской революции, пытаясь заинтересовать их этой темой. А разговор про Елену Борисовну решаю оставить на конец урока.
