— А ты – папина любимица и всегда говорила, что благородная кёрст – это вам не нянька какая-то.
Мне стало неловко, я ни в чём не была виновата перед этим чужим ребёнком и ничего ему не должна, но слушать эти откровения было неприятно.
— Спасибо, Линк, проводи меня, пожалуйста, к троку Валиму.
Я ещё раз глянула на себя в зеркало, поправила траурную повязку на лбу и пошла вслед за «братом».
5. Глава 5
Линк вёл меня по длинному коридору особняка. Стены в трещинах требовали ремонта, два расположенных слева окна, которые тускло освещали холодное помещение, не мыли уже несколько лет. Думаю, у матери семейства на это просто не хватало сил. Паркетный пол не натирали давным-давно и сильный сквозняк гонял по нему пару клочков бумаги. Линк довёл меня до высоких двустворчатых дверей и сказал:
— Тебе сюда.
Немного подумав, я попросила:
— Пожалуйста, пойдём со мной. Я думаю, будет лучше, если ты поприсутствуешь.
Пожав худенькими плечами, он распахнул двери. Огромная комната с высоким расписным потолком и окнами с двух сторон была почти пустой. Вряд ли ей пользовались последние годы. Не было штор на окнах, люстр, даже нормальной мебели.
В углу притаились стоящие вдоль стены пять потёртых стульев разной расцветки и формы. На среднем из них сидел тучный, чуть обрюзглый мужчина, одетый, как я понимаю, дорого и безвкусно. Увидев меня и Линка, тот вскочил и, с трудом сгибаясь в пояснице, начал кланяться. Скосив глаза на «брата», я увидела, что на каждый поклон этого самого трока Валима мальчик просто кивает головой, и аккуратно повторила его движения.
Неуверенно взглянув на меня, Линк подтащил стул и поставил напротив ряда, где раньше сидел купец. Я села, а он встал слева и чуть сзади от меня, положив правую руку на спинку стула. Купец всё ещё стоял, теперь выпрямившись и безуспешно пытаясь придать своему лицу скорбное выражение.
Я с интересом рассматривала нового человека. Среднего роста, с лоснящимися от жира щеками, покрытыми рыжеватой редкой бородкой, с довольно густыми волосами неопределённо-соломенного цвета, стриженными коротко и небрежно, с маленькими глазками, занавешенными кустистыми бровями. На нём было некое подобие сюртука из плотной тёмно-зелёной ткани, алая атласная рубаха и чёрные брюки, заправленные в короткие надраенные сапоги, пухлые пальцы рук, которые он сложил на животе, унизаны серебряными перстнями.
Я поплотнее надвинула «маску силы» и любезно предложила:
— Присаживайтесь, трок Валим. Я слушаю вас.
— Очень соболезную вам, кёрста Элен, такое горе, такое горе…
Этому нехитрому приёму я обучилась давным-давно – если хочешь смутить собеседника, смотри ему в лицо, но не прямо в глаза. Смотреть нужно на точку между его бровей. Тогда собеседнику кажется, что ты человек холодный и отстранённый, он не может поймать твой взгляд и начинает нервничать. Именно этим я и занималась сейчас, глядя на морщинку между рыжеватых седых бровей.
Как многие рыжеволосые, купец имел светло-голубые глаза. Не знаю, чего он ждал от «бедной сиротки», но явно не такого спокойствия. Похоже, я слегка выбила его из колеи. Наконец, он собрался с духом и заговорил:
— Кёрста Элен, девушка вы молодая, но надеюсь, что разумная. Поскольку уже не осталось старших родственников, способных позаботиться о вас, то я хотел бы сделать вам очень выгодное предложение. У меня есть сын, которому давно пора обзаводиться семьёй, род у нас небедный – и вас прокормим, и младшенькие ваши голодать не будут. А потом и к делу их приставим.
